Заговор - Николя Бёгле (2019)

— Я немного устал, мой дорогой, а потом, ты же знаешь, что иногда люди плачут потому, что гиперсчастливы.

Не отпуская плеч того, кто теперь стал его папой, Симон отступил, чтобы посмотреть Кристоферу в глаза, с улыбкой уже не маленького ребенка, которому можно соврать. Он наклонил голову и прижался щекой к плечу своего приемного отца.

— А Сара когда вернется? — спросил он разочарованно.

Кристофер ждал и боялся этого вопроса, который непременно должен был быть задан. По сути, он вернулся домой, чтобы сообщить дурные новости своему сыну, которому обещал спокойную и счастливую жизнь в семье. Он разозлился на себя за то, что причинил ему столько страданий, и с удивлением заметил, что злится и на Сару. Раздосадованный на самого себя за такую слабость, он собрал все мужество и в последний раз соврал Симону:

— Мы поедем за ней вместе… согласен?

Симон не получил желаемого ответа, но Кристофер был благодарен ему за то, что он не стал настаивать.

И вот когда он собрался войти в дом, на пороге появились родители Сары. Мать прикрывала ладонью рот и плакала. Отец с пепельного цвета лицом обнимал ее. И оба смотрели на Кристофера, как будто он был единственным, кто мог спасти их от катастрофы.

Глава 58

Как и некоторые другие юристы Рима, мэтр Росси де Лука знал инспектора Геринген по материалам в СМИ в связи с «делом пациента 488», а также, совсем недавно, в связи с возглавлявшимся ею расследованием убийства норвежского премьер-министра Катрины Хагебак.

По фотографиям и кадрам на экране, она казалась ему женщиной хладнокровной, взвешенной, профессионалом высокого класса, то есть полной противоположностью портрета предполагаемой убийцы папы римского, который он мог себе нарисовать.

Так что назначенному адвокатом этой женщины мэтру Росси де Луке не терпелось познакомиться с ней, чтобы она помогла ему выстроить линию защиты на процессе, обещавшем стать супермедийным.

С серого неба валил сильный снег. Адвокат припарковал свою машину на стоянке тюрьмы Регина-Коэли и направился к канцелярии.

Он толкнул тяжелую двустворчатую деревянную дверь тюрьмы, бывшей когда-то монастырем, и попал в тесный двор, окруженный желтыми стенами с зарешеченными окнами и с колючей проволокой по гребню. На крышах прохаживались вооруженные винтовками часовые, а в башенках, господствующих над двором, были видны неподвижные силуэты охранников, осуществлявших визуальный контроль за территорией.

Мэтр Росси де Лука, не прибегая к помощи табличек с указанием направления, направился по бетонной дорожке в блок D, в котором содержались вновь прибывшие. На часах было 9.55, время для визитов адвокатов начнется через пять минут. Он поздоровался с полицейским, сидевшим за стойкой дежурного, и наконец предстал перед двумя охранниками, стоящими по сторонам двойной бронированной двери.

Сдав на хранение свои личные вещи и оставив исключительно дело своей клиентки, он вошел в кабинет номер три отделения свиданий, где его уже ждала подзащитная.

Он вел много разных дел и, следовательно, встречался с большим количеством правонарушителей и, разумеется, преступников. Но эта инспектор обладала такой аурой, а преступление, в котором ее обвиняли, было настолько громким, что он ощущал почти недопустимую для адвоката робость при мысли, что ему придется ее защищать. Он надеялся, что она согласится хотя бы поговорить с ним. Собравшись с духом, он вошел в комнату.

С осунувшимся лицом, с темными кругами под глазами, но с прямой спиной, Сара около четверти часа ждала в этой тесной комнате, ощущая присутствие за спиной надзирателя, приставленного следить, чтобы она не покончила с собой.

Она слышала его дыхание и по вдохам и выдохам могла проследить ход его мыслей. Это был для нее способ занять свой мозг чем-то помимо терзавшего ее день и ночь нескончаемого качания туда-сюда от ярости к холодной решимости.