Безмолвие - Джон Харт (2020)

– Ладно. – Джонни взглянул на Джека и пожал плечами, потому что с самого начала знал, что отведет Вердину на могилу Айны. Ему хотелось получше понять старуху, и проверка прошла успешно.

Джек сказал, что она опасна.

Он был прав.

* * *

К месту отправились на том же пикапе, под тем же брезентом. Кри снова сосредоточилась на дыхании: вдох-выдох. Она видела разницу между Джоном и Джонни, но они были так похожи… Глядя на Джонни, Кри видела предательство и боль, черные глаза и падающую дождем землю. Она переключилась на старуху. Вердина пришла в поселок, когда Кри исполнилось семь. Было много крика, злости. Кри смотрела на всё от двери, еще не понимая, отчего поднялся переполох, но старухи говорили об этом всю ночь.

«Нечистые у нее желания». Так сказала, стоя у плиты, бабушка.

«Похотливые?» – спросила прабабушка.

«Не просто похотливые, нет».

«Распутные?»

«Да, вот-вот, то самое слово. – Бабушка взмахнула руками, и сковорода выстрелила жиром. – Бесстыдная, похотливая и распутная – вот она какая».

Кри по малолетству понимала не все слова, но неодобрительное выражение на старых, морщинистых лицах запомнила навсегда.

Распутная…

Однажды Кри посмотрела, что значит это слово. Значений оказалось много.

Распущенная.

Злонамеренная.

Несдержанная.

* * *

Объятая тем же, что и в детстве, религиозным трепетом, Луана смиренно опустилась на колени под висельным деревом. Кора в том месте, где она коснулась ее, была сухая, и Луана почувствовала размах ветвей вверху, их переплетение и глубокую, прохладную тень. Дерево было такое огромное, такое уродливое, что оставалось только удивляться, как это оно еще живет. Древним оно было уже тогда, когда Луана увидела его впервые, а когда на нижнем суку вешали людей, оно тоже не выглядело самым молодым. И даже теперь, увядая, оно оставалось деревом ее детства и держало на себе облака.

Обернув ладонь тряпицей, Луана думала о далеком детстве, ножичке и снах, которые, как ей говорили, сбудутся. С самых ранних лет ей твердили: «Мы чувствуем Айну как немногие другие женщины нашей ветви. Сны – наше бремя и наш дар».

Если жизнь в бедности, страданиях и неблагодарных трудах считать даром, то да, старухи познали благословение сполна. Но были ли счастливы? Да, конечно, они жили своей компанией и время от времени заводили мужчин. Луана помнила, как они улыбались и переглядывались, ведя бесконечные разговоры у плиты. Если б не дерево, она бы всем доказывала, что они – всего лишь безобидные, спятившие бабули, забытые и брошенные на болоте.

Но не замечать дерево было невозможно.

Дерево и сны.

Закончив с одним делом, Луана отыскала могилу матери – на солнечном «пятачке» возле восточной стены, с незамысловатой надписью на камне: ДИТЯ ТЕМНОЙ ЗЕМЛИ. Немногие понимали, какие струны отзывались в душе на эти слова. Они говорили об Африке и Айне, о долгой борьбе и топях Хаш Арбор. И Луана не выдержала.

– Мне так жаль… Так жаль, что я не пришла к тебе проститься…

Она коснулась камня ладонью, легла на траву и долго-долго лежала. Село солнце. Пришла ночь. Луана как будто ничего не замечала. Она была в огороде с матерями и дочерями, что ушли раньше. Теперь их ветвь заканчивалась. Остались лишь она и Кри.

– Где ты, девочка моя?

Луана поднялась, перелезла через стену и направилась в лес. Мысли ее переключились на Вердину, изгнанную. Кри, должно быть, с ней. Удалившись от кладбища, она свернула на темную тропу и уже через пять минут увидела это далеко впереди, между деревьями.

Легкий шорох.

Проблеск света.

* * *