Ультима - Лиза Хилтон (2018)

– Очень хорошо! – визгливо рассмеялась она. – Тогда смотри, ma chère! – произнесла она, доставая из сумочки черную шелковую подушечку с золотой монограммой. – Какую выберем для твоей красавицы, Лоренс? Эту? – спросила она и вытащила из подушечки жутковатого вида длинную иглу, на конце которой сверкало что-то вроде белого сапфира в старинной золотой оправе, и резко вонзила ее в основание моей ладони. Я знала, что реагировать не надо. Мы обе смотрели, как на белой коже расцветает рубиново-красная капля крови. На секунду мне показалось, что она выпьет ее, но француженка просто улыбнулась и протянула мне плотную черную карточку с выгравированным золотом номером.

– Теперь ты одна из нас.

– Merci bien, madame.

– К твоим услугам, дорогая. Bonsoir.

Я подождала, пока двери за ней не закроются, и схватилась за запястье, облизывая крошечную ранку.

– А она… впечатляет.

– По-моему, ты ей понравилась, дорогая, – отозвался Лоренс. – Она мало кому выдает такие карты. Ну что, какие планы?

– Ты как?

– Нет, милая, я перебрал. Иди веселись.

На мгновение я с удивлением осознала, что не помню, когда в последний раз спала с кем-то. Вчера вечером я отказала первому красавцу Лондона, и почему? Потому что какой-то никому не известный итальянский полицейский намекнул, что, возможно, скучает по мне? О чем я вообще думала?

Просканировав толпу, которая уже начала превращаться в однородную массу сплетенных тел, я увидела ее. Она стояла на краю океана плоти и медленно расстегивала длинное платье с открытыми плечами. Спустив его до пояса, она скользнула руками по широким бедрам и выпуклому бледному животу. Мой типаж.

– Расстегни, пожалуйста.

Лоренс расстегнул молнию на моем платье. Некоторое время я постояла обнаженной, а потом расправила плечи и в одних ботинках пошла к ней вниз по лестнице.

20

Пожарный расчет, спецназ, карета «скорой помощи» и горстка соседей-зевак в халатах прибыли в Лансинг примерно одновременно с нами, около двух часов ночи. Гости Новака, судя по всему, не спали, когда начался пожар, потому что все были в вечерних нарядах. Прислуга выносила все ценные вещи и бросала их на обочине, выполняя визгливые приказы хозяина.

– Черт! – прошипел Лоренс. – Что тут такое творится? У меня три грамма еще в машине лежит!

– Не думаю, что это кого-то сильно заинтересует. Ой, какая жалость!

Центральная часть крыши над гостевыми комнатами для дам обвалилась. Пожарные усердно направляли свои шланги на груду почерневших балок, чей абрис четко вырисовывался на фоне звездного неба в мощных фарах пожарной машины. Палтусу повезло больше, чем Маккензи. Двое работников «скорой помощи» склонились над каталкой, где лежало крошечное тело, полностью закрытое одеялом, из-под которого торчала только крошечная, детского размера, нога. С такого расстояния сложно было разобрать, но выглядела она обнадеживающе обугленной. Один из медиков прикурил, другой заполнял бумаги. Пациент явно был скорее мертв, чем жив. И тут резкие выкрики полицейских и отчаянные приказания Новака перекрыл пронзительный визг. Двое пожарных держали шведскую модель, которая изо всех сил отбивалась, вырывалась и пыталась вернуться в дом.

– Вы не понимаете! – выла она. – На следующей неделе показ! А у меня там платье от «Ральфа и Руссо»!

Мы вышли из «вольво», и к нам, потрясая своими ананасами, подбежал Руперт.

– Элизабет! Слава богу, вы в безопасности! Они вас искали! Они здесь, все в порядке! – крикнул он пожарным, а собравшиеся поглазеть соседи, судя по их виду, явно испытали разочарование оттого, что мы с Лоренсом не погибли трагической смертью где-то под обломками дома.

– Двое гостей, которых мы не могли найти? – К «вольво» подбежал полицейский.

– Да, мисс Тирлинк и лорд Кинкардайн, – подтвердил Руперт.