Ультима - Лиза Хилтон (2018)

Двести тридцать, двести пятьдесят. Ермолов продолжал поднимать карточку совершенно безразличным жестом, как будто играл в настольный теннис. Двести семьдесят. Тишина стояла такая, что было бы слышно, как падает коктейльная трубочка. Двести девяносто, триста, ставки продолжали расти в звенящей тишине на фоне с трудом сдерживаемого безумства толпы.

– Триста двадцать миллионов фунтов!

Длинная пауза. Потом Ермолов медленно поднял табличку. Нельзя, чтобы он ее купил! Я не могу так с ним поступить! Пандора быстро говорила в трубку. Потом замолчала в ожидании. Иглз повернулся к ней, но Пандора снова зашептала.

– Лот уходит господину в первом ряду за триста тридцать?

Черт, только не это! Он должен поднять, должен! Пандора неуверенно посмотрела в зал, и я поймала ее взгляд. Имя покупателя, Пандора, скажи ему имя покупателя! Я уже была готова поверить в телепатию, лишь бы услышать эти три слога от нее. Она плотно прикрыла трубку рукой и отвернулась. Умничка, умничка!

Пандора резко кивнула и подняла руку.

– Триста сорок миллионов за «Девушку с веером II» Гогена! Ваше слово, сэр! – произнес Чарльз, но Ермолов уже отрицательно качал головой, опуская карточку.

– Триста сорок миллионов фунтов! Ставки сделаны! Ставок больше нет!

Во рту появился привкус крови, я даже не заметила, как сильно кусала губы.

– Продано!

Я вылетела из зала, прежде чем остальные успели встать с мест, и помчалась в кабинет Руперта. Анджелика сходила с ума в «Инстаграме», прыгала и визжала, как военный журналист. На бегу я успела переглянуться с да Сильвой. Руперт стоял у стола под большим экраном, на который в прямом эфире транслировали аукцион, и наблюдал за безумием, творившимся в зале. Иглз спрыгнул с подиума с таким видом, как будто только что забил пенальти в финале Чемпионата мира.

– Руперт?

Он медленно обернулся, с трудом оторвавшись от зрелища на экране. На двойном подбородке блестела самая что ни на есть настоящая слеза.

– Триста сорок! – прошептал он, и я, покрепче зажмурившись, шагнула в его объятия.

В кабинете председателя совета директоров уже открывали шампанское, но я быстрым шагом направилась на склад, объяснив Руперту, что слишком переволновалась и не смогу присоединиться к вечеринке. Он недолго размахивал руками, пытаясь меня уговорить, а потом сказал, что все прекрасно понимает. Еще бы, в мое отсутствие, кроме Иглза, никто больше не будет претендовать на его лавры, и я с радостью позволила ему насладиться своей минутой славы. Ненадолго задержалась в коридоре, наблюдая, как работы возвращают на место под наблюдением специалиста аукционного дома, где они останутся на время подготовки документов для отправки полотен новым владельцам.

– Джим! Как здорово, правда? – дернула я за рукав проходившего мимо носильщика с тележкой.

– Лучше аукциона не бывало! – улыбнулся он. – Мы закончим через минуту. У меня закрытая вечеринка в «Йорке», хотите со мной?

– Спасибо, я бы с удовольствием, – рассмеялась я, – но мне придется вернуться наверх… – простонала я и утомленно посмотрела наверх, откуда уже доносились звуки вечеринки. – Слушай, Джим, я хотела в последний раз взглянуть на нее, но забыла пропуск в пальто наверху, ты не против?

– Без проблем, мисс, – сказал он и распахнул передо мной дверь.

– Спасибо, – затаив дыхание, поблагодарила я, – я всего на минутку! Но… Джим, можно у тебя попросить… – Я осеклась, беспомощно показывая на свое белоснежное платье.

– Ах да, ну конечно! – ответил он, расстегивая коричневый защитный комбинезон.

– Ты ангел! Повешу на вешалку, когда буду уходить. И еще вот, держи, – добавила я, протягивая ему два приготовленных заранее полтинника, – угости парней за мой счет!

– Очень мило с вашей стороны, мисс! Поздравляю!