Ультима - Лиза Хилтон (2018)

Для кражи картины более идеального момента не найти: сразу после крупного аукциона, когда все рассеянны, когда картины возвращают обратно на склад – единственная крошечная лазейка в системе безопасности аукционного дома. Я пряталась в паланкине с миньоном до тех пор, пока все картины не перевезли на склад, а носильщики не ушли в паб.

28

В подвале было темно и прохладно, тишину нарушало лишь едва слышное гудение термостатов, поддерживавших нужную температуру. Я взглянула на часы – 22:40, да Сильва придет через пятнадцать минут, – а потом отправила Элвису сообщение:

Выдвигайся.

Настало время немного прогуляться. Большинство работ хранилось в специальных шкафах, но в дальнем углу отдела британских картин несколько полотен лежало на стойке около большого смотрового стола. Уильям Этти. Белые викторианские бедра и розовые викторианские груди, во всех возможных позах викторианской страсти, казавшиеся нереально-голубыми из-за искусственного освещения. Идеально! Достав из сумки форменный комбинезон аукционного дома, я сняла туфли, завязала платье повыше на бедрах и подошла к двери, которая вела на улицу в погрузочную зону. Вдоль стены стояла вереница невысоких деревянных тележек, и я осторожно завезла одну из них внутрь, ощущая голыми ногами прикосновение грубой ткани комбинезона. Заперла за собой дверь, положила сумку на стойку в зоне досягаемости, рядом с парой переплетенных девических тел. Едва я сбросила с себя платье и комбинезон и запрыгнула на смотровой стол, как раздался голос да Сильвы:

– Amore, sei qui?[15]

– Здесь, – ответила я, опустилась на один локоть и вытянулась на деревянном столе, прекрасно понимая, как моя кожа отливает перламутром на фоне лакированного блеска картин.

Увидев меня, он ахнул, медленно скользя взглядом по моему телу, а потом по картинам – по всем этим приоткрытым ртам, розовым соскам, тяжелым бедрам…

– Ты же сказала…

– Ш-ш-ш, не важно, что я сказала, иди сюда!

Он сделал шаг в сторону стола, я села, широко раздвинула ноги, провела рукой по затылку, по грудям, погладила бедра, дошла до влагалища и раскрылась навстречу его рту, когда он опустился передо мной на колени. Он тер и сжимал мою грудь, одновременно сильно лаская меня языком. Запрокинув голову, я позволила ему облизывать и посасывать меня, а мое тело отзывалось на его ласки, хотя одной рукой я уже нащупала стоящую за спиной сумку. Он встал, вытащил из брюк член, набухший и напряженный, и уже хотел было войти в меня, но я вывернулась и похлопала ладонью по столу рядом с собой:

– Моя очередь! Ложись скорей!

Да Сильва подчинился, и я села на него сверху, согнув ноги под идеальным углом, так что его жаждущий моего тела член едва касался моей щели. Я медленно опустилась на него, вводя в себя головку, потом снова приподнялась и слегка коснулась влагалищем его члена. Он застонал, я подняла ему руки за голову и начала резко опускаться на него вращательными движениями, каждый раз он входил в меня все глубже и наконец вошел целиком, но тут я привстала, подождала немного, а потом опустилась на него с такой силой, что у меня самой перехватило дыхание. Слегка откинувшись назад, я сжала влагалищем его член и стала медленно рисовать бедрами восьмерки, напрягая и расслабляя мышцы в центре каждой восьмерки.

– Sei una meraviglia![16]

Наклонившись вперед, я позволила ему прикусить мой сосок, продолжая трахать его, прижимаясь к нему все крепче и крепче, наблюдая за выражением его лица.

– Нравится? Нравится, когда я так тебя трахаю? – спросила я, и он кивнул, тяжело дыша и не в силах произнести ни слова. – А если так?