Террор - Дэн Симмонс (2015)

Крозье вздохнул, посмотрел на плотника, потом на ледового лоцмана и снова вздохнул. Он вынул из кармана шинели флягу с водой:

– Вот, возьмите.

– Спасибо, сэр. Возьму. С великой благодарностью, – сказал Блэнки.

Крозье пошарил в других карманах:

– У меня нет с собой ничего съестного. Мистер Хани?

У плотника нашлась заплесневелая галета и кусочек чего-то зеленого – вероятно, говядины.

– Нет, благодарю вас, Томас, – сказал Блэнки. – Я правда не голоден. Но могу ли я попросить вас об огромном одолжении, капитан?

– О каком, мистер Блэнки?

– Моя семья живет в Кенте, сэр. В окрестностях Итам-Моута, к северу от Танбридж-Уэллса. По крайней мере, мои Бетти, Майкл и старая матушка обретались там, когда я уходил в плавание, сэр. И вот я подумал, капитан… я имею в виду, если удача улыбнется вам и позже у вас найдется время…

– Если я вернусь в Англию, клянусь вам, я разыщу ваших близких и расскажу, что вы попыхивали трубкой, благодушно улыбались и удобно сидели на валуне, точно ленивый сквайр, когда я видел вас в последний раз, – сказал Крозье. Он вынул из кармана пистолет. – Лейтенант Литтл видел зверя в подзорную трубу… он следовал за нами все утро, Томас. Скоро он появится здесь. Вы должны взять это.

– Нет, спасибо, капитан.

– Вы твердо решили, мистер Блэнки? В смысле, остаться здесь? – спросил капитан Крозье. – Если бы вы продержались… с нами… всего еще неделю-другую, ваши знания могли бы очень пригодиться нам. Кто знает, какими окажутся ледовые условия в двадцати милях к востоку отсюда?

Блэнки улыбнулся:

– Не будь с вами мистера Рейда, я бы принял ваши слова близко к сердцу, капитан. Честное слово. Но лучшего ледового лоцмана, чем он, и желать нельзя. В качестве запасного, я имею в виду.

Крозье и Хани пожали Блэнки руку. Потом они повернулись и торопливо двинулись прочь, спеша догнать последние сани, уже скрывавшиеся за возвышенностью вдали.

Было за полночь, когда оно пришло.

У Блэнки уже много часов назад кончился табак и вода замерзла, когда он неосмотрительно оставил флягу на соседнем валуне. Он чувствовал боль, но не хотел спать.

В сумеречном небе показались редкие звезды. Поднялся северо-западный ветер, как обычно по ночам, и температура воздуха опустилась градусов на сорок ниже дневного максимума.

Блэнки положил сломанный протез, чашу и пристежные ремни на соседний валун. Хотя у него дергало пораженную гангреной культю и мучительно крутило желудок от голода, сильнее всего сегодня болела нога ниже колена – отсутствующая нога.

Внезапно существо словно возникло из пустоты.

Оно смутно вырисовывалось в темноте всего шагах в тридцати от него, если не меньше.

«Должно быть, оно вылезло из какой-то невидимой дыры во льду», – подумал Блэнки. Ему вспомнилась ярмарка в Танбридж-Уэллсе, которую он видел в детстве, с хлипкой дощатой сценой и фокусником в пурпурных шелках и высоком остроконечном колпаке с вышитыми на нем планетами и звездами. Тот мужчина появился точно так же – выскочил из люка под изумленные охи и ахи деревенских зрителей.

– Добро пожаловать, – сказал Томас Блэнки, обращаясь к темной фигуре на льду.

Существо поднялось на задние лапы – мохнатое, мускулистое, с окрашенными в красноватые тона заката когтями и тускло поблескивающими клыками, не похожее ни на одного хищного зверя, сохранившегося в памяти человечества. Блэнки прикинул, что ростом оно более двенадцати футов – возможно, все четырнадцать.

В глазах его – угольно-черных на фоне черного силуэта – не отражался свет угасающего солнца.

– Запаздываешь, – сказал Блэнки. – Я уже давно жду тебя.

Он швырнул в фигуру свою деревянную ногу.