Террор - Дэн Симмонс (2015)

Следующие два часа походили на сон. Пеглару случалось и прежде водить маленькие лодки по проходам во льдах – осенью сорок пятого года они неделю с лишним обшаривали загроможденные айсбергами заливы и бухты, прежде чем нашли хорошее место стоянки для двух кораблей у острова Бичи, и Пеглар на протяжении многих дней командовал одним из маленьких суденышек, – но теперь все было совсем иначе. Канал оставался узким – не более тридцати футов в ширину, – а порой сужался до такой степени, что за невозможностью грести они отталкивались веслами от льда, о который терлись бортами, и вдобавок постоянно поворачивал то вправо, то влево, но не настолько круто, чтобы лодка не могла вписаться в поворот. Нагромождения ледяных глыб мешали обзору в одну и другую сторону, и туман продолжал сгущаться вокруг, изредка чуть рассеиваясь, а потом сгущаясь еще плотнее. Все звуки казались приглушенными и одновременно более громкими, и это действовало на нервы; мужчины невольно понижали голос до шепота, когда возникала необходимость сказать что-то.

Дважды они натыкались на участки, где в первом случае путь преграждали плавучие льдины, а во втором сам канал замерз, – и оба раза большинству мужчин пришлось вылезать из вельбота, чтобы расталкивать льдины баграми или прорубать путь кирками. Несколько человек тогда выходили на лед по одну и другую сторону, брались за тросы, привязанные к носу и к банкам, или хватались за планшири и протаскивали, пропихивали скрипящий вельбот через узкую расселину. После обоих трудных участков канал опять расширялся настолько, что мужчины могли забраться обратно в вельбот и снова грести, временами отталкиваясь веслами от льда.

Таким образом, они медленно продвигались вперед уже почти два полных часа, по истечении которых собирались повернуть обратно, когда извилистый канал вдруг резко сузился, – борта лодки стали тереться об лед, но гребцы отталкивались от него веслами, а Пеглар стоял на носу, поскольку руль здесь был бесполезен, – а затем они неожиданно выплыли на самый широкий участок открытой воды из всех пройденных. Словно в ознаменование того, что все трудности остались позади, туман рассеялся, и видимость возросла до многих сотен ярдов.

Они достигли либо настоящей открытой воды, либо огромного озера посреди льда. В разрыв туманной пелены и облаков над нею хлынул солнечный свет, и вода стала синей. Несколько низких плоских айсбергов, один площадью с часть хорошего крикетного поля, виднелись впереди на глади лазурного моря. Солнечные лучи преломлялись на бесчисленных гранях айсбергов, и усталые мужчины прикрыли глаза ладонью, ослепленные блеском солнца, снега и воды.

Шестеро гребцов испустили громкий вопль ликования.

– Еще рано радоваться, ребята, – сказал лейтенант Литтл. Он стоял, поставив одну ногу на нос вельбота, и смотрел в подзорную трубу. – Мы пока не знаем, насколько далеко простирается пространство открытой воды… ведет ли из этого озера во льдах еще какой-нибудь канал помимо нашего. Давайте проверим это, прежде чем повернуть назад.

– О, открытая вода простирается до самого материка! – прокричал матрос по имени Берри со своего места на веслах. – Я нутром чую. Чистое от льда море и благоприятные ветра на всем пути к устью реки Бак, все в порядке. Мы вернемся сюда с остальными, поднимем паруса и будем на месте завтра к часу ужина.

– Надеюсь, вы правы, Алекс, – сказал лейтенант Литтл. – Но давайте все-таки потратим немного времени и сил, чтобы убедиться окончательно. Я хочу принести нашим товарищам только хорошие новости.

Ледовый лоцман мистер Рейд указал рукой назад, на канал, из которого они вышли:

– Здесь дюжины узких заливчиков. Может статься, нам будет трудно отыскать настоящий канал, коли мы не пометим его сейчас. Ребята, гребите обратно к нему. Мистер Пеглар, пожалуйста, возьмите вот тот запасной багор и воткните там в снег на видном месте, чтобы мы не проскочили мимо на обратном пути. Он будет служить нам ориентиром.