Шатун. S-T-I-K-S - Василий Евстратов (2018)

Как увидел, что пацаны заснули, отрезал веревки кусок, да привязал себя за ногу к кольцу на арматуре, на метр только и можно отойти. Дернул ногой пару раз, но сидит крепко, думаю выдержит. И арматуру глубоко загнал, и веревка из страховки альпинистской, где дед только и достал ее? Раньше не стал привязываться, чтоб не пугать никого, и так напряженные были, а от такого зрелища вообще расслабиться не получилось бы у них.

Так, поглядывая на парней, да к себе прислушиваясь, ночь и коротал. Уже думать начал, что повезет нам – все иммунными окажемся, если вообще Цыган не наврал. Но уж больно складно он говорил.

Не повезло!

Под утро в своем спальнике завозился Вовка. Я вначале не обеспокоился, мало ли, ворочается, на земле все-таки спит, хоть и в спальнике. Тут и Саня проснулся. Сначала недоуменно смотрел, а потом со смешком спросил:

– Вовка, ты чего, в мешке запутался?

Вовка сначала замер. И тут из его мешка донеслось урчание, от которого у меня волосы дыбом встали. Это звучало, как в горло воды набрать и пробовать предвкушающе поурчать. А потом он довольно активно завозился, пытаясь выбраться наружу, и я уже понял: случилось то, о чем и говорил Цыган. Но, не убедившись в этом, ничего кардинального предпринимать не собирался.

Саню как заклинило, сидит и постоянно повторяет:

– Вовка, ты чего? Вовка, ты чего?

Быстро перерезал ножом держащий меня шнур и кинулся к Вовке. Но немного не успел. Сначала показалась рука, и, пока я до него добежал, начал выбираться и он сам. Кинулся на него сверху, пытаясь удержать в мешке. Но не тут-то было, чтоб его придавить к земле, а затем и не дать подняться, мне пришлось хорошенько так напрячься. Казалось бы, всего лишь небольшой паренек, но силы у этого паренька оказалось немерено, и вдобавок он пытается вас укусить, продолжая при этом урчать, отчего бросает то в жар, то в холод. Но кое-как все же заборол его.

– Саня, веревку давай!

Какой там Саня. Сидит в ступоре и смотрит на меня круглыми глазами. Пришлось на «русский народный» перейти. Во, в глазах мысли появились.

– Веревку! Дай! Мне! – чуть ли не по слогам попросил его.

И смех, и грех. Выбрался из мешка и бегает по лагерю. То, что я ему кричу, абсолютно не слышит. Во, дошло, нашел наконец ее.

– Помогай давай! Я его сейчас приподниму, а ты обматывай!

Справились. Сели возле костра, молчим. Мне опять удар по самолюбию. То мужик тот, Призрак который, отбуцал, как молодого, теперь еще и пацана еле поборол. И это после армии. Я и раньше не слабый был, но в гренадерах физо страшное, так как приходилось приличный вес на себе носить. И броня серьезная, оружие крупного калибра, запас боеприпасов и вспомогательное оборудование, и всё это на себе, да бегом. Многие не выдерживали, переводились в другие части. Но кто выдержал, у тех дури хватает. И тут такое… Простой пацан, а выложился полностью.

– Дядь Леш, что с Вовкой?

– У тебя самого самочувствие как? – посмотрел на него. – Это то, о чем я вам рассказывал: вирус этого мира так действует. Так как чувствуешь себя?

– Трясет немного, но вообще, нормально. Это что, и я так же буду?

– Не должен. На всех по-разному действует.

Блин. Нам бы еще сутки продержаться. Вроде о трех-четырех днях Цыган говорил, но Вовка уже обратился, а мы как огурчики.

Да уж, Вовка. Связать связали, но даже с кляпом во рту он продолжает урчать и извиваться, при этом не сводя с нас взгляда.