Шатун. S-T-I-K-S - Василий Евстратов (2018)

Если тут спокойные места, как Цыган говорил, то мы и торопиться отсюда не будем. Живчик есть. Спораны тоже есть. Еду у нас в городе достанем. А пока подтяну его в физо, к оружию приучу, и только тогда уже будем выбираться отсюда в большой мир.

А в полдень я убил Вовку. Он так и не успокоился, продолжал извиваться да урчать. Утащил его в лес метров на пятьдесят и убил. Там же и похоронил парня. Жалко до слез, но оставлять в таком состоянии… Себе я такого не пожелал бы.

Вернувшись на поляну, застал Саню в слезах. Выпили с ним живчика, и я спать завалился, велев ему дежурить. Этот день еще здесь проведем, чтоб убедиться, что не станем такими, как Вовка.

* * *Жуткое зрелище – мертвый город. Вдвойне страшно, если это твой город, в котором ты вырос. Еще несколько дней назад здесь люди жили полноценной жизнью: слышался смех или ругань, бегали дети, ездили машины, люди спешили по своим делам. Сейчас же вокруг – тишина. Это была страшная тишина, она сдавливала со всех сторон. Но самое ужасное в этой тишине – жители города всё еще были здесь.

Много людей стоят на месте, покачиваясь в ритме одним им слышимой музыки. Некоторые не спеша, неловкой походкой передвигаются в разных направлениях. И мы, стараясь не потревожить этой тишины, пробираемся по лесу, чтоб осмотреть город с разных сторон.

– Побудешь тут, Сань? Мне к Пантелеевым нужно наведаться.

Вот и эмоции у пацана появились, а то после вчерашнего дня в ступор впал. Вчера, проснувшись, увидел его опять заплаканным. После смерти Вовки он здорово расклеился. Ничего, вот отойдем подальше, займусь им так, что некогда грустить будет.

Только тут увидев, что в городе делается, начал шевелиться. А после моих слов так просто ужас в глазах.

– Я постараюсь недолго. Понимаешь, обещал я деду Ивану.

Осторожно приподнявшись над забором, осматриваю соседний двор. Прощупываю его буквально по сантиметру, стараясь ничего не пропустить: не хотелось мне проверять, как на шум отреагируют все эти всё еще выглядевшие живыми люди.

Перебравшись через забор и медленным шагом, смотря во все стороны сразу, прокрался через этот двор к следующему. Прошел уже больше половины, как сердце буквально взорвалось от прозвучавшего сзади поскуливания. Медленно обернувшись, я увидел полные тоски глаза собаки, она, стараясь не издавать ни звука, медленно выбиралась из будки, при этом не сводя с меня глаз. Выбралась так тихо, что не звякнуло ни одно звено цепи, на которой она и сидела.

Тут всё понятно, она, казалось, кричала: «Освободи!». Так же тихо снял с нее ошейник, на что она, лизнув мои руки, сразу убежала за дом. Удачи тебе, собака! Слишком много немертвых в этом городе, что даже живой собаке обрадуешься, хоть сердце и выскакивает.

Где остальные собаки с других дворов, по которым я прошел, непонятно. Или они все были отвязаны и сразу же убежали? Спину обдало холодком, представил последствия, если б такая гавкнула в этой тишине.

Дом Пантелеевых оказался сожжен и сейчас потихоньку дымился. Видать, у деда хватило времени и сил всё самому сделать. Чудо, что соседние дома не сгорели. Больше мне здесь делать нечего.

Вернувшись на поляну, решил еще одну ночь тут провести, а завтра уже поищем, куда перебраться.

– А куда мы дальше? Что делать будем? – Саня, после того, что в городе увидел, начал оживать понемногу. Глядишь, до завтра и оклемается.

– Не знаю, Саня. Нам главное цель найти, а дальше будем думать, как ее осуществить. Посетить стаб какой поприличней, да посмотреть, как там люди живут. Разобраться во всем самим, а не со слов бандита мнения составлять. Если всё, что требуется для жизни, можно просто пойти и взять, то с голоду мы тут точно не умрем. Спешить нам особо некуда, как Цыган говорил – мы бессмертные, от старости не умрем. Хоть это и на сказку похоже, но вокруг тоже не наша Сибирь.

– А зараженные?