Ваше благородие - Николай Стариков (2005)

— Нам надо знать о нем не позже чем за сутки, чтобы своевременно провести мероприятия по дезинформации населения в Горобцах.

Гарнизон в Горобцах взвод автоматчиков от первой резервной роты — размещен в здании сельского совета. В кирпичном доме, некогда принадлежавшем местному купцу, шесть комнат с окнами на все четыре стороны. Служба патрулирования и постов наблюдения в поселке особой сложности не представляет. Командир взвода, младший лейтенант Лисячко, с черными усиками на миловидном юношеском лице, сидел на перилах невысокого крыльца, посматривая на проходивших мимо людей. Знакомых в поселке не было. Внимательнее вглядывался, естественно, в девичьи лица. Потянуло его посидеть на скамейке у калитки. Погода способствовала хорошему настроению. Большими белыми пушинками неслышно, будто в немом кино, медленно оседали снежные хлопья. Лисячко подставил ладонь, на ее поверхность оседали только маленькие капельки. Он закурил, выпустил папиросный дым навстречу опускавшимся на лицо снежинкам, они тут же исчезли, будто опасались никотиновой отравы. Увлекшись, младший лейтенант неожиданно обнаружил, что перед ним стоит совсем юная девушка и тоже наблюдает за исчезающими в дыму хлопьями. Теперь он уже для гостьи начал повторять фокус.

— Здорово! — сказала она, будто собеседники только что прервали разговор, чтобы полюбоваться зрелищем.

— Сам не ожидал. Как, по-твоему, отчего это так получается? Летит, летит снежинка и вдруг пропадает.

— Наверное, прячется. Она ведь испачкается о дым, совестно перед другими.

— Глупость ты говоришь. Дым тоже чистый. Как тебя зовут, знахарь?

— Марина, — протянула она звук «м».

— Красивое имя, а ты как-то неуважительно назвалась.

— У нас в Горобцах одни Марины да Оксаны. А тебя как?

— Устим.

— Фу, — фыркнула Марина. — Как-то не по-нашенскому. Но имя интересное. Как же тебя жена будет звать, когда надо? Устим, Устим? Знаешь, кого так кличут?

— Ничего ты не понимаешь. Устя — станет она меня называть.

— Я тоже буду Устей называть, ладно?

Лисячко глядел в круглое в мелких веснушках лицо девушки, на неугасающую улыбку, по-детски расширенные от любопытства глаза и невольно возникло чувство, будто он всегда знал, даже любил это создание. Природой так устроено, раскрываются навстречу души, когда встречаются предрасположенные друг к другу люди. Не под силу ученым выяснить, отчего так происходит. Минутой раньше они не догадывались о взаимном существовании, но будто вмиг стали близкими, даже очень.

Знала Марина, опасность грозит, и немалая, если увидят недобрые люди ее милую беседу с офицером войск НКВД. Но сердцу не прикажешь. Не хотелось уходить. Возник в памяти и погас услышанный разговор двух мужиков за плетнем: «Сегодня ночью долбанем гарнизон. Ровно в полночь. Сосунок там командует». — «Мы будем готовы».

Она не придала тогда значения словам. Услышала и дальше пошла. Сейчас кроме Устима ее сердце ничего не воспринимало. Но неожиданно возникло неясное беспокойство. Вечерело, вокруг ни души. Марина посмотрела по сторонам. Сразу всплыли в памяти услышанные фразы. Она даже замолкла на полуслове.

— Ты чего?

— Что такое «гарнизон»?

— Это я со своими бойцами.

— А «долбанем»?

— Уничтожим, значит. Отчего вдруг такие слова появились?

— Ой! — воскликнула девушка, прижав кулачки к губам.

— Что такое? Отшатнулась, как от прокаженного?

— Ой-ой-ой… — всхлипнула Марина.

— Как тебя понять? — Устим взял девушку за руки, заглянул в глаза.

— На вас сегодня в полночь нападут, слышала разговор за плетнем.

— Кто?

— Не знаю, — сникшим голосом ответила Марина. — Пойду. Мать теперь заждалась.

— Марина, если тебе стало известно о нападении и об этом кто-либо знает, не стоит идти домой. Останься с нами до утра.

— Что ты, бог с тобой, — заторопилась девушка, пониже прикрыв лицо пуховым платком.