Оазис - Валерий Гуминский (2020)

— За артефакты, — честно ответил я. — Продаю старинные находки уважаемым людям, коллекционерам.

— А, ты из копателей? — понятливо кивнул Синяк, выпуская дым в сторону. — Тогда по адресу попал!

Он загоготал, довольный своей шуткой, соль которой трудно понять человеку, не сидящему на каторге.

— Ты уже дал согласие на работу в «заповеднике»? — поинтересовался Синяк, отсмеявшись.

— Дал.

— Ну и дурак ты, земеля. Сидел бы тихо, не высовывался. Глядишь, жив останешься. Слышал, сегодня Артишоку кровь пустили? Шесть трупов в «заповеднике» оставил. Какие-то твари резкие напали, еле отбились. А по дороге в Каньон еще и в засаду вляпались. Среди охраны тоже потери. Хрень какая-то. Никто ничего понять не может. А ты туда башку решил сунуть.

— Синяк, позволь мне самому решать, как себя угробить, — я пристально посмотрел в глаза автоугонщику, и ждал до того момента, когда он их отвел в сторону. — Пятнадцать лет в этой вонючей дыре не для меня. Самому нравится?

— Не-а, скучно, — цыкнул сквозь зубы бывший угонщик. — Но и под замес попадать не хочу. Лучше уж перекантуюсь как-нибудь.

— Тебе сколько дали?

— Пять лет каторги.

— Счастливчик, — усмехнулся я. Ну, да. А почему бы и нет? Угоняет машины парень, делает плохо только владельцам этих автомобилей, а правительство сектора от его подрывной деятельности большого вреда не видит. А вот копатели в «заповедниках» — настоящие диверсанты, растаскивающие артефакты и технологии древней эпохи по частным коллекциям, и по мнению правоохранительных органов достойны только пожизненной каторги, а то и пули в затылок. Такая вот метаморфоза судебной и исполнительной системы. Поэтому я Синяка понимаю и не пытаюсь даже подговорить вступить в группу Канадца. Не пойдет. Шкурные интересы и боязнь за жизнь. Канадцу такого добра не надо. Группа у него, видать, уже слаженная, все притерлись друг к другу.

Боялся ли я, приняв предложение Галантини? Конечно. Я знаю, на кого можно наткнуться в «заповедниках», и представляю, какой шанс выйти живым после такой встречи. Но… пятнадцать лет за стенами уныло-дерьмовой каторжной тюрьмы? Нет, лучше схватить шанс за кончик хвоста и попытаться выскочить из болота.

— Ладно, Археолог, бывай, — сигарета упала под ноги Синяка, и была безжалостно втоптана в песок грубой подошвой ботинка. — Скучно станет, заходи в гости.

— Спасибо, я как-нибудь переживу. Мне хватило одной поездки в «адской Мэри» с Щеголем Дэном и Малышом Никки, — я кивнул головой на прощание и стал смотреть на охранников, столпившихся на выходе из прогулочного периметра. Ворота еще были закрыты, но по времени, думаю, сейчас начнут разгонять по секциям. Интересно же, а почему женщин не вывели на прогулку? Мне захотелось посмотреть на Линду Джессику, все ли у нее в порядке… Да какой может быть порядок в «Могиле»? Через пару лет красота ее поблекнет, сама она скурвится, каторга сожрет или перемелет и выплюнет остатки, по иронии называемые человеком. Вот почему я не колебался и сразу принял предложение Галантини.

— Закончили прогулку! — раздался зычный голос старшего охранника Уорена. С дубинкой он занял место чуть подальше от ворот, чтобы дать отмашку. Заключенные строились согласно нумерации секций. Вернувшись в камеру, мы — Джок, Бурито и я — уставились на Канадца, требуя от него полного отчета от встречи с Артишоком. Старший группы не стал нас мучить.