Алмазная пыль - Анастасия Логинова (2019)

Но разглядывая минутой позже старый, ржавый, совершенно обыкновенный ключ я все больше и больше сомневалась, что затея будет иметь хоть какой-то успех. Быть того не может, чтобы тайны Карла фон Гирса запирал замок с таким простецким ключом! И дар мой – видеть живое в неживом – молчал, как ни старалась я вызвать хоть какие-то видения, перекладывая его из одной руки в другую.

Мы на ложном пути. Либо вовсе никаких тайн у старого ювелира не было.

Поэтому я сама удивилась, когда ключ все-таки подошел к замку двери черного входа в бывшую ювелирную лавку.

Надя, конечно, увязалась со мной – убедила взять лампу (о чем сама я, признаться, не подумала) и зачем-то большой столовый нож с кухни. Видимо, чтобы отбиваться от злодеев, если они притаились там, куда мы идем.

Злодеев за запертой дверью не было.

Там вообще ничего не было, кроме строительного мусора, огромного ящика с продуктовыми отходами и тощего кота, который с упоением в нем копался. Все это добро, включая кота, принадлежало, видимо, нынешним владельцам лавки – дверь в служебное помещение которой была приоткрыта, и мы даже слышали голоса работников. Но была и еще одна дверь. Зажатая тем самым ящиком, но даже не запертая.

– Идем? – поторопила Надя, когда мы, изрядно потрудившись, отодвинули мусор.

Кажется, ее это приключение затянуло даже больше, чем меня.

Вот там-то, внутри, и пригодилась лампа.

За дверью был темный, сырой и очень узкий коридор с выложенными бурым кирпичом стенами. Мы шли, крепко держась за руки и почти обнявшись – я впереди, освещая путь лампой, Надя чуть сзади. Если и было мне жутковато, то самую малость.

– Подумаешь, всего лишь погреб! – с притворным задором рассказывала я и слушала, как мой голос гулко отражается от стен. – Я в детстве совершала путешествия и пострашнее. Помню, однажды в лагере…

– Где?

– Ну, вроде курорта, что ли… – я прикусила язык. – Так вот, решили мы однажды с подружкой путь через лесок сократить – и заблудились. До темноты бродили. А уж когда в кустах малины вдруг зарычал кто-то – завизжали мы так, что воспитки… гувернантки, то есть, – за километр нас услышали! Вот там было страшно, солнышко. А тут – ерунда, максимум тараканов встретишь.

Именно в этот момент в свет нашей лампы и правда попадала стайка шустрых насекомых, перепуганных знакомством еще побольше чем мы. А потом я наступила на что-то мягкое – и это мягкое истерично пискнуло.

– Что это, Марго?.. – ни жива ни мертва, спросила Надя.

Я с ответом помедлила, но отозвалась предельно честно:

– Ты как хочешь, солнышко, а я буду верить, что это еще один кот. Заблудился. Мало ли?

На самом деле, рассказываю я гораздо дольше, чем мы по тому коридору шли. Не больше минуты – и мы уперлись в еще одну дверь.

Металлическую, оббитую деревом и украшенную узором из тех же роз руки Карла фон Гирса. Запертую совершенно наглухо.

– Больше у папеньки ключей нет… – расстроилась Надя сильнее меня. – Мы туда не попадем.

Не только ключ – я даже замочную скважину в двери отыскала далеко не сразу. Узкое отверстие ровно посредине, хитро укрытое от насекомых и пыли. Ключ, который открыл бы эту дверь, должен быть крайне необычным.

…А потом черный сырой дух подземелья начал заполняться белым туманом. Тем самым, который я уже видела в спальне Любови фон Гирс.

– Что с вами, Марго? – Надя только теперь перепугалась и начала трясти меня за руку. – Марго! Очнитесь!

Я слышала ее прекрасно – но все внимание мое было приковано к мужской фигуре, которая тихо, будто крадучись, пробралась мимо нас к двери. Снова, как и в случае с баронессой, я не видела лица. Лишь темный силуэт в белом тумане. Мужчина деловито вставил длинный, похожий на толстую спицу, ключ в замочную скважину – и дверь немедленно поддалась. Даже не скрипнула, когда уплыла внутрь. Мужчина, судя по всему, бывал за этой дверью не раз. А там…