Алмазная пыль - Анастасия Логинова (2019)

Гриша снова стоял по ту сторону ворот, но не язвил теперь и говорил вроде бы искренне. А глаза у него действительно теплые. Согревают. Да и внешне он очень даже ничего; нос-то точно был сломан в драке, но, ручаюсь, когда-то был не менее изящным, чем у брата. Это хорошо: значит, детишки будут красивые.

Я тряхнула головой и чертыхнулась – о чем я только думаю?!

– Все, идите, – велела я, внезапно разозлившись, – ваш брат может вернуться в любую минуту.

И, не дождавшись, сама развернулась и пошла прочь.

– Марго! Не верьте моему брату, – услышала я в спину, как он опять завел свою шарманку. – Ни одному его слову не верьте!

Глава 14. Загадки старого ювелира

Хоть и промышляла я в основном дизайном стеклопакетов, все равно полагала себя натурой тонкой и творческой – а творческому человеку без осенней депрессии никак. Если вдруг творческий человек был занят и забыл подепрессировать осенью, то нужно сделать это хотя бы в декабре. Чем я с успехом и занималась следующую неделю после того памятного разговора с Гришей.

Я злилась на него просто невероятно! Злилась на его твердолобость и непробиваемое глупое упорство. А еще больше злилась на себя – что так и не нашла слов его вразумить! Перед таким ослиным упрямством я чувствовала себя совершенно беспомощной – настолько, что впору расплакаться, спрятаться под подушкой и никогда оттуда не вылезать…

– Марго, ночью снега нападало по колено – идемте снеговика лепить! – Голос Нади звенел радостью и детским предчувствием чуда.

Была суббота. Встав с утра пораньше, Надюша уже оделась, позавтракала сама и покормила пони. Я к этому времени успела только высунуть одну ногу из-под одеяла.

– И охота тебе сопли морозить? Не пойду… – Я спрятала ногу обратно.

Мне бы тоже порадоваться – солнечному зимнему утру, снегу, щебету снегирей за окошком. Да хотя бы тому, что у ребенка к чему-то появился интерес, кроме арифметики! Снеговик тоже дело, в конце концов. И спала Надя в последнее время куда лучше обычного, и монстры со странным призрачным мальчишкой пока о себе не напоминали. Да, надо порадоваться. Как бы еще себя заставить.

К полудню Наде все-таки удалось вытащить меня из дому – и то в лепке снеговика я наотрез отказалась участвовать. Стояла в сторонке, прятала от мороза нос в воротнике и наблюдала за девочкой издали. А потом и вовсе – под предлогом, что устала, отправилась искать скамейку. И ноги сами привели меня в уголок парка с качелями и высохшим ручьем, который показал мне Гриша.

Как же здесь тихо было и спокойно… Напротив качелей красовалась раскидистая рябина, давно созревшая – на ней-то и заливались веселым щебетом неугомонные снегири.

«Надо было булку захватить…» – подумала я, но идти, конечно, поленилась.

Старые несмазанные качели мерно поскрипывали в такт моим невеселым мыслям – а мысли эти снова плавно скатились к персоне Гриши. До чего же сильно увяз он в своих нелепых заблуждениях. Думает, в душе, наконец, наступит покой, если он найдет убийцу баронессы фон Гирс. Как бы не так! Сейчас у него хотя бы смысл жизни есть – а после не будет ничего.

Я не пряталась, поэтому, когда Надя начала меня искать, тут же позвала ее к себе.

– Ну и место вы выбрали… – ворчливо заметила Надюша.

Сесть со мною на ржавые качели она отказалась, мол, пальто испачкает. Лишь когда я сняла с шеи платок и расстелила рядом, она соизволила брезгливо устроиться на краешке. Иногда эта девочка так похожа на своего отца, что мне становится жутко…

Минут пять мы сидели молча, слушали скрип качелей и щебет птиц. Честное слово, лучше бы и дальше молчали!

– Марго, вы всю неделю тихая и грустная… – со скучным вздохом заметила Надя. – Вы, наверное, тоже влюбились в моего папеньку.

Я чуть с качелей не упала.

– Чего?! Ты… ты с чего это вязла?