Беру тебя напрокат - Елена Трифоненко (2020)

Мой взгляд цепляется за раковину. Умыться! Мне надо умыться, чтобы справиться с наваждением. Тушь у меня водостойкая, так что можно.

Я пускаю холодную воду и, набрав ее в ладони, старательно плескаю в лицо. Повторяю так раза три. Некоторые капли попадают на платье, но мне плевать. Мне хочется быстрей прийти в себя. И это, кажется, получается. Лицо перестает гореть, тугой узел в животе медленно слабеет.

Фух! А теперь надо подумать о чем-нибудь неприятном, чтобы окончательно прогнать игривое настроение. Я зажмуриваюсь и перебираю в голове все, что ненавижу: суп с щавелем, грязную обувь, передачу показаний счетчиков по интернету. Неприятные воспоминания действуют даже лучше ледяной воды. Через пару минут я совсем-совсем спокойна. Даже не ожидала, что справиться с возбуждением будет настолько легко.

Видимо, не так уж сильно Петров меня и распалил. Больше со страху навоображала себе.

Поправив макияж, я возвращаюсь в зал. Заказ уже принесли.

— Сразу отснимем еще пару дублей или после обеда? — предлагает выбрать Петров, когда я сажусь за стол. Он буквально раздевает меня взглядом.

Меня от выражения его лица почему-то снова бросает в жар, ноги становятся ватными. Ой-ой-ой! Он феромонами какими-то натерся или что?

— Лучше после продолжим снимать, — поспешно говорю я. — Ненавижу есть холодное.

— Хорошо, — Петров улыбается.

Я хватаюсь за вилку. Так! Мне надо обязательно откосить от съемок — хватит с меня на сегодня эротически впечатлений. Моя психика на них не рассчитана. Вот найду себе парня, тогда буду снова целоваться с Петровым. А пока лучше воздержаться. Ни в жизнь себя не прощу, если вдруг окончательно потеряю голову и отдамся этому гаду.

Я нарочито медленно ковыряю свой пирог. Минут через пятнадцать нашего «застолья» Петров уже подчищает свою тарелку, а я успеваю «освоить» лишь половину собственной порции. Играть в черепашку непросто, но приходится стараться. Поцелуи должны быть отложены до лучших времен — точка!

Никита поглядывает на часы и смотрит на меня с укоризной.

— Тебе лучше ускориться.

— Я и так на максимуме, — огрызаюсь я и начинаю есть еще медленней. Пережевываю очередной кусочек раз пятьдесят.

Петров смотрит на меня с недоумением.

— Я всегда долго жую, — будничным тоном поясняю я. — Родители так приучили. И диетологи советуют. Поверь, это очень хорошая, полезная привычка.

— А, по-моему, тебе нужна помощь. — Он по-хозяйски лезет вилкой в мою тарелку и отламывает у моего пирога приличный кусок румяной корочки.

Я даже подпрыгиваю от такой наглости.

— Эй, ты что творишь? Если ты не наелся, закажи себе что-нибудь еще, а чужие тарелки разорять не стоит.

Петров самодовольно улыбается, но к совету прислушивается: подзывает официанта, чтобы заказать себе еще кофе.

— И мне капучино, пожалуйста! — вклиниваюсь я. — И каких-нибудь фруктов. И печенья.

Никита снова демонстративно смотрит на часы.

— Что не доем — с собой заберу, — не моргнув глазом, обещаю я.

Он грустно качает головой:

— Поснимать уже не успеем.

— Не страшно. Это же не последняя кафешка в нашей жизни.

— И правда, — ухмыляется он. — Тем более целоваться и в других местах можно. Главное, красивый фон выбрать. У меня в каюте, кстати, очень романтична обстановка — для поцелуев идеальна. Когда придешь сегодня делать обзор моего сьюта, снимем и пару дублей с поцелуями.

— Какой еще обзор сьюта? — слабым голосом уточняю я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ну как же? Мы же вчера договаривались. Ты прямо напрашивалась.

— Знаешь, я вчера была немного не в себе.

— Да, — он печально качает головой, — тебе было плохо из-за духоты. Я помню.

Лицо у него грустное, но в глазах пляшут чертики. Такое чувство, что Никита специально меня дразнит.

Я набираю полную грудь воздуха, а потом тараторю: