Люмпен - Евгений Прядеев (2021)

Рядом кто-то негромко охнул. Сгрудившиеся вокруг ринга спортсмены негромко переговаривались, жадно следя за движениями спарринг партнеров. Их, как и меня, явно удивляло поведение Сечкина и тот факт, что их лучший боец никак не может наказать заносчивого незнакомца.

Нельзя сказать, что все усилия Юрия пропадали зря. Правое ухо моего коллеги уже существенно увеличилось в размерах, а из носа на голубую футболку падали капли крови. Роман существенно припадал на левую ногу, но его губы пока оставались целыми, а значит и улыбка с них никуда не исчезла. Это явно выводило из себя и тренера, и спортсменов, да и самого Юрия тоже.

Я обратил внимание, как недовольно морщится тренер Михалыч и как сильно сжались в кулаки руки Анисова, директора спортшколы.

Тем временем спектакль на ринге продолжал набирать обороты. Рома, не переставая ухмыляться, что-то сказал противнику. Я не расслышал, что именно, но Юрий от услышанного просто взревел и бросился на Сечкина, ревя, как взбесившийся бык. Его удар в живот достиг цели, и Роман согнулся, ловя широко открытым ртом воздух. Левый апперкот заставил моего коллегу поднять голову вверх, и я зажмурился, уже представляя, как буду докладывать Веденееву о безвременной кончине нашего лейтенанта…

Грохот тела о настил ринга и изумленный коллективный вздох заставили меня открыть глаза. Юрий лежал на спине без движения, а над ним копошился вполне себе живой Сечкин, пытаясь подняться на ноги. Наконец он сумел занять вертикальное положение в пространстве и пошатываясь подошел к канатам.

Опершись на них, он посмотрел на меня одним глазом. Второй, судя по всему, откроется не раньше, чем через неделю. Кровь из носа уже не капала, а текла непрерывной струйкой, но этот отморозок по-прежнему улыбался, как будто не ему только что досталось на орехи по полной программе.

— Знаешь, Руслан, — в полной тишине негромко сказал мне Сечкин, шумно выдыхая воздух. — Кажется, что мы немного ошиблись… Это явно не он убил Маркова…

Глава 11

— Знаете, Роман Владимирович, когда я говорил о том, что сотрудники моего отдела решают проблемы головой, я имел в виду нечто другое…

Веденеев ещё раз скептически оглядел разбитую рожу Сечкина и неизвестно какой раз по счету ухмыльнулся. Правды ради он не переставал улыбаться и загадочно хмыкать прямо с того самого момента как мы с коллегой вошли к нему в кабинет.

— Это, конечно, хорошо, что вы с таким рвением относитесь к работе, — продолжал вещать тем временем начальник отдела. — Но боюсь, что надолго такими темпами вас не хватит. Кроме того, я так понял, что и в раскрытии дела вы не сильно преуспели?!?

Ну это несправедливо… Понятно, что у Веденеева свои критерии эффективного расследования, отличные от того, чему учат в институте. Мы же за целый день не добавили в папку с делом ни одной солидной бумажки.

Но ведь тут не «висяк» с кучей трупов, убийство скорей всего бытовое, значит и версии надо отработать как можно быстрее… А бумаги и потом написать можно.

— Прежде чем бегать по округе и голову под чужие кулаки подставлять, необходимо сесть и тщательно проанализировать уже имеющуюся информацию, — продолжал тем временем лекторским тоном вещать начальник отдела. — Если данных недостаточно, то значит необходимо направить запросы…

«Начинается», — мысленно простонал я, и мой мозг привычно отключился.

Всё, что будет сказано далее, я мог бы повторить не хуже самого Веденеева. «Пишите запросы, систематизируйте получаемые сведения, делайте выводы…» Вот только погибшего Володю ворох бумаг вернуть не может, по крайней мере я в этом убеждён. Бумаги — это очень долго и хлопотно. Надо сначала найти убийцу, пока ещё не все следы остыли, а потом уже полученный результат в красивую обертку заворачивать.