Князь во все времена - Валерий Шмаев (2022)

Впрочем, на прошлой неделе количество этих подсобных рабочих увеличилось раза в три, но посол так и не объявился. Наверное, уже и не вернется – у русских это быстро. Дипломатические работники по собственному желанию становятся лесорубами вместе со своим руководством, а на их место приходят вот такие помощники младших дворников, не знающие не только дипломатического этикета, но и языка страны пребывания. Мы с Женькой очень надеемся, что это выглядело именно так.

Неспешно усваивая весьма недурственно приготовленное мясо, мы с моим старым другом и собутыльником достаточно успешно делали вид, что не замечаем полицейских, кучкующихся у ресторана, – бдительный соседушка нашего соседа, всю дорогу расспрашивающий нас о нашем необычном появлении на «фазенде», вломил нас местным «ментам». Или как их там по-местному зовут? По-ли-цейские!

Вот почему так? В какую страну не приедешь, сразу видно – полиция. А у нас в какую форму этих дуболомов не обряди, да как ни назови, все одно «менты» получаются. Воздух, что ли, такой? Или менталитет?

В отличие от первого нашего посещения Хельсинки, в городе действительно было немного нервно. Раза в два увеличилось количество полицейских, военных раза в четыре и появилось просто огромное количество их… Как бы это поприличней выразиться? Суоелускунта – это у финнов вполне интеллигентное без матерных вывертов слово. Добровольные помощники армии и флота – что-то вроде финского военизированного гестапо, где стукач сидит на стукаче и стукачом погоняет. Причем кто, кому и зачем они стучат, даже сами стукачи разобраться не могут. Загадка современного финского общества, однако.

Между делом эти ряженые клоуны еще маршируют и штыками в чучела тыкают. Гражданская, так сказать, стража в полувоенной форме и с напрочь свернутыми на русских врагах и шпионах мозгами. Ну, а так как эта организация функционирует аж с семнадцатого года, то члены ее пронизали все общество сверху донизу и постоянно пытаются доказать этому обществу, что они недаром работают добровольными помощниками «дятлов».

Надо сказать, что полицейские оказались вполне приличными людьми и принялись домогаться к нам только за кофе. Но… Как бы это повежливей выразиться? Обломались прямо с первых же слов.

Во-первых, я категорически не желал говорить по-фински, а зарядил сразу по-немецки с плавным переходом на французский язык и добавлением в свой весьма эмоциональный монолог некоторых итальянских выражений. Просто для подробной оценки данной ситуации выражения соответствующие моменту есть только в русском языке, но мне пришлось добавлять итальянские слова и выражения, чтобы не быть неправильно понятым. Непереводимый русский фольклор в данном случае был бы неуместен. Хотя после общения с Фролом Силантьевичем и его друзьями мы все вчетвером сильно увеличили свой словарный запас, и я мог бы рассказать доблестным местным правоохранителям их родословную до седьмого колена. Ни разу не повторившись. Впрочем, традиционный русский фольклор во всем мире никто переводить даже не пытается – используют так, как слышат.

А во-вторых… Даже в Германии, обложившись всевозможными, а главное настоящими гербовыми бумагами, можно уверить чинов из политической полиции, что ты белый и пушистый, а вот прямо в сию секунду тебе крайне необходимо на эпиляцию и в солярий. Ну, или согласно этому времени к цирюльнику и на природу. Куда уж там финнам с их зачаточными способностями отловить хотя бы завалящего шпиона?