Нулевой километр - Евгения Стасина (2018)

Все-таки с выбором платья я прогадала. Дьяволицам вряд ли позволено щеголять по улицам в белоснежных нарядах… Ликую и, гордо расправив плечи, лавирую между пешеходами, довольно быстро добравшись до своей иномарки. Кто бы сомневался, что Хабибулин костьми ляжет, но ранить тонкую душевную организацию своей супруги никогда не позволит! Тоном, не терпящим возражений, ввел в курс дела команду и, стоило мне закрыть за собой дверь в его обитель, обрушил на ни в чем не повинные стены поток отборного мата. Такие мужчины, как он, даже не подозревают, в какую зависимость впадают от тех, с кем решаются вспомнить молодость. Ошибочно полагают, что это они короли положения, верят, что сами решают, когда состоится следующая встреча, а на самом деле доживают последние спокойные деньки в террариуме с питоном. Суетливо мечутся из угла в угол, в то время как хищник, свернувшийся в клубочек, лишь потешается, решая в своей голове на какой день назначить праздничный ужин. Один звонок, одна встреча, одна нелепая записка, и вуаля – мышь повержена и место ей в змеиной пасти.

– Я есть хочу, – отбросив портфолио подальше, не слишком-то элегантно устраиваюсь на сиденье. Кого мне стесняться? Бирюкова? – Сбегай-ка ты за бургером.

– Вы провалили кастинг? – слышу и вскидываю голову, тут же встречаясь с парой глаз, воззрившихся на меня через зеркало заднего вида. – Разве, манекенщицы едят фастфуд?

– Едят, – огрызаюсь, ощущая, как на место радости приходит уже хорошо знакомое раздражение. – И разве тебе платят за болтовню? Знай свое место, Максимка. Ноги в зубы, и за едой.

– Отлично. Значит, идите сами. Я не доставщик пиццы. Всего лишь водитель, и как вы успели заметить, запомнить название неспособен. Вдруг что-то напутаю…

– Маловероятно. Если не хочешь, чтобы я случайно, по ошибке, оставила тебя без премии. С каких пор ты так разговорился?

Максим

И сам поражаюсь. Пожалуй, не будь она такой заносчивой, я бы без разговоров принес ей эту злосчастную булку. Пусть в моем договоре подобного пункта нет, но тот же Костров частенько снабжает кофе своего начальника. А так… Злит, до скрежета зубов эта девчонка, что возомнила себя королевой. Разлеглась на сиденье, ничуть не смущаясь показавшегося из-под задравшегося платья белья, что мог бы разглядеть каждый пешеход, не позаботься Тихомиров о тонировке стекол, и щелкает пальцами, заставляя меня ускориться.

– Ну так что? Мне Руслану звонить, или все-таки оторвешь свой зад от кресла?

“Ты не кипятись, ладно? Макс, даже если она тебя вконец доконает”, – так вовремя вспоминаю слова сестры и крепче сжимаю пальцы на руле.

Может быть, вот он конец? Тот самый предел, переступив который уже не сможешь рассуждать здраво? Забудешь о болезни матери, о должности, которую до сих пор еще хочешь занять, о зарплате, которой вполне бы хватило на достойную жизнь…

– Капучино возьми. И два сахара.

Нет. Я близок к демонстрации ярости, но все еще контролирую тело. Бесшумно захлопываю дверь и неторопливо бреду к кафе. Чувствовал ли я себя когда-то настолько мерзко? Разве что в детстве, когда парнишка с соседнего подъезда – крупный и совершенно безжалостный - колотил меня за гаражами под гомон звонкого смеха своих товарищей. Вернулся домой побитый, в порванной футболке, которую отец купил мне на днях, и до самого утра не мог сомкнуть глаз, ощущая себя не человеком – грушей для битья, не иначе. Но та ситуация послужила мне уроком: улицы не прощают трусости и если ты не хочешь и дальше пугать родню гематомой под глазом, дорога тебе одна — в спорт. Именно поэтому я со слезами на глазах уговорил отца отдать меня в секцию самбо, и через год боялся уже не я, а тот самый задира, что теперь и не помышлял устраивать мне темную. Даже шуточки по поводу моей худобы оставлял при себе - я был тощим, зато удар держать научился. А здесь…

– Горячий, – “спасибо” я даже не ждал. Какая уж тут благодарность?