Нулевой километр - Евгения Стасина (2018)

- Так и никак иначе! Он невыносим! Неотесан, не справляется с элементарными заданиями! Так что гони его в шею и нанимай другого. И пожалуйста, хоть раз, пришли ко мне нормального человека: старика, прыщавого студента, да даже женщину! Лишь бы не его!

- Ты меня удивляешь, Юлек, — нелепое обращение, к которому он прибегает нечасто. Разве что в спальне, когда мне удается поразить его воображение своими безудержными ласками. Неужели, и сам скучал? - За эти два года ты не похвалила ни одного водителя. Так что, не вижу проблемы. Максим опытный работник, обязанности свои выполняет исправно…

- Исправно? Он мне хамит! — мужчина, что крутит сейчас баранку моей Инфинити, даже вздрагивает от визга, на который я перехожу незаметно для самой себя.

- И неудивительно, — заставляет меня округлить глаза Тихомиров и продолжает как ни в чем не бывало. - Неприятно, конечно, но вполне ожидаемо. Именно поэтому я его и выбрал - устал слушать жалобы ребят на твои выходки. А этот спуску не даст, глядишь и свой пыл поумеришь!

Отлично! Его персонал перемывает мне кости? Взрослые мужики доносят на девушку, которая отнюдь не виновата в их никчемности: Дима Игнатов щедро поливается дешевыми духами, отчего в мороз я вынуждена открывать окно, еще и гоняет, как сумасшедший! За это стоит меня винить? Кто в здравом уме согласится на верную смерть от удушья? И есть ли на свете хотя бы один человек, который мечтает, чтобы его отскребали от асфальта дорожные работники? Я натерла мозоль на языке, призывая Игнатова сбавить обороты! А Костров… с ним и так все понятно — он верный пес Светы, к чему тут объяснения?

- Тем более у меня совершенно нет времени искать ему замену…

- А придется, Руслан, потому что я только что отправила его восвояси!

- Юлька, — рычит, и вновь кашляет. Эпидемия, что ли, какая-то? То Хабибулин, теперь вот Тихомиров…

- Ты заболел? — я ведь не сухарь. Хмурюсь, растирая ноющие виски пальцами, и отворачиваюсь к окну, не зная, что меня заботит больше — его хрипы или странное нежелание идти у меня на поводу.

- Да. Ангина, так что в ближайшее время не жди. Залег я здесь на пару недель.

- Где залег?

- В больнице. Заодно и сердце проверю, а то ты все соки из меня выжала. И с Бирюковым вопрос решай — он у меня на особом счету. Из парня выйдет толк, если не оплошает.

- Так уже оплошал! Ты бы видел, что он сегодня устроил! Думала, в порошок сотрет, — может, слезы на него подействуют лучше? Мужчины они ведь такие — стоит услышать истеричные нотки в женском голосе, и уже тают, идя на уступку, лишь не подтирать сопли второй половинке… Или не половинке вовсе, но разве это сейчас важно?

- Давай без драматических постановок? Делай, как я сказал — учись общаться с людьми, в жизни это умение тебе пригодится.

- А я и так коммуникабельная! — к любому подход найду, а способ значения не имеет! - Так что, раз для тебя норма позволять непонятно кому оскорблять твою женщину, то эту проблему я решу сама! Завтра же найму другого!

- Только попробуй и пересядешь на метро. Думаешь, я пущу за руль человека с улицы? Машине месяца нет…

- Так вот за что ты переживаешь? – прекрасно! Меня растоптали, унизили, а он печется о жестяной банке нелепой розовой окраски… Плевать на мои нервы, я же робот, снесу и издевки и обвинения в проституции!

- Не придирайся. Костров в отпуске, Игнатов ногу сломал, остальных я к тебе не подпущу. Молодые еще…

- А Бирюков, значит, старый? — ухмыляюсь и даже не думаю спрашивать о Диме – ему лет двадцать пять, но без слез на него не взглянешь, и чтобы броситься в объятия к этому тощему парнишке мне предварительно нужно лишиться рассудка.