Его невольница - Ульяна Громова (2020)

И «Энгнима» — маленькая фирма — стала единственной, где не настаивали на предварительной работе с бумажками в российском офисе. «Вы там будете не одна, и всю специфику работы узнаете на месте. Незачем терять время, у нас горящая вакансия в Ризе» — эти слова звучали песней победы, и долгую неделю я ждала ответа «Энгнимы» после целого тура предварительных бесед, длившегося почти семь часов. Тесты, опросы, ролевые игры, выводящие из зоны комфорта — кандидаты отсеивались со скоростью ударов по аккордовой клавиатуре[2]. В итоге после выматывающего дня осталось трое: я, Светлана и Ольга. Все три — блондинки с длинными волосами, это главный критерий первоначального отбора. «Образ русской девушки в странах Ближнего Востока — русокосая красавица. Турецкий партнёр настаивает на этом типаже».

* * *

Турция, Ризе

Оплаченное время уже истекало, и мои сопроводители вот-вот постучат в дом клиента. Погоня за мной начнётся мгновенно, стоит им узнать, что я сбежала.

Чтобы решиться на это, нужно быть не в своём уме — я видела, как таких смелых ловили и пользовали всем стадом в комнате надзирателей, возвращая в клетку полуживой кусок человеческого мяса. Девушек не били, но имели самыми извращёнными способами сутки и двое — охранявшим нас самцам не разрешалось трогать нас, кроме вот таких случаев. Многих непокорных подсаживали на героин. Но были и такие, кто спустя время соглашался заниматься проституцией, лишь бы иметь более сносные условия.

Меня не устраивала ни одна их возможных перспектив.

Главная трасса D010, разогретая июньским солнцем, прикрылась маревом нагретого асфальта и испариной Чёрного моря, по кромке которого и растянулась. Я видела широкую серую ленту внизу, но выйти на неё сейчас было бы самоубийством. Как и идти днём. Но и оставаться в окрестностях дома Месута тоже нельзя. Нужно где-то затаиться до сумерек, и ничего лучше, чем пробраться в чужой особняк, я не придумала.

Покрытый черепицей трёхэтажный дом заманил меня открытым окном на первом этаже. Я огляделась и быстро перелезла через кованый забор. Прокравшись за олеандрами, прижалась к стене и прислушалась: голоса женщины и двух мужчин доносились с дворика, стало понятно, что люди ужинали на воздухе. Осторожно заглянула в окно — кухня, и в ней никого нет. Быстро запрыгнула на подоконник и перемахнула через него внутрь.

Стараясь не шуметь, кралась в поисках лестницы, оглохшая от бешеных ударов сердца. Ладони вспотели, а перед глазами то чудились чёрные мушки, то вдруг всё начинало дрожать. Тяжёлое дыхание казалось таким громким, что старалась не дышать, но это при таком пульсе было невозможно — я будто выложилась на стометровке.

Мне нужно было подняться на третий этаж и найти лестницу на мансарду — я заприметила маленькое окошко еще когда оценивала дом на возможность проникновения. По логике, люди располагают на первом этаже те помещения, где чаще всего находятся. Второй этаж наверняка занят спальнями. Что на третьем, я не думала, но надеялась, что там мне удастся найти укромный угол и отсидеться до ночи.

Я уже поднялась на один лестничный пролёт, когда услышала шаги сверху и голосок ещё совсем маленького ребёнка. Рванула вниз бесшумно как могла и чуть не описалась, когда краем глаза увидела, как сбоку открывается уличная дверь.

* * *

— Энвер, у нас побег, — докладывал неприятный тип по телефону, быстрым шагом возвращаясь к машине. — Русская Месуту голову пробила.

— Кто?

— Двадцать седьмая.

— Amına koyum[3]! А вы куда смотрели?! — вскипел собеседник горе-надзирателя. — Я тебе твои зенки на шнурок повешаю и на том же шнурке удавлю, götünü sikerim!

— Мы глаз с дома не спускали…

— Что Месут говорит?

— Он не понял, что это она сделала. Утащила его бумажник, в чём ушла — неизвестно, её тряпьё осталось на месте.

— Всё обыскали?

— И кусты прошарили, никто не видели её. Как сквозь землю провалилась.