Его невольница - Ульяна Громова (2020)

— Месут тоже быстро двигался по карьерной лестнице в муниципалитете и партии, но уже в Партии справедливости и развития — он ушёл из РНП после моей первой успешной кампании в агентстве «Дижитал», где я работала пиар-технологом. Именно доходы от неё дали мне возможность открыть своё бюро.

— Вы вернули Месуту сумму уставного капитала?

— Он отказался забрать одолженное, а я после нескольких успешных кампаний внесла более значительную сумму в уставной капитал и переоформила долг в миноритарный пакет акций[3] для Месута.

— Кемаль Я'мур поступил точно так же?

— Нет, муж вернул брату долг частично банковским переводом, частично новыми моделями автомобилей.

— То есть у вас с супругом нет финансовой зависимости от Месута Кары на сегодняшний день?

— Финансовой — нет.

— Продолжайте, прошу вас.

До сих пор мама чувствовала себя уверенно, а теперь я видел, что она занервничала.

— Дайте, пожалуйста, воды, — попросила она, посмотрела на меня, улыбнулась и будто обрела второе дыхание…

* * *

Доконало. Поплыву по течению жизни,

пока не прибьет к очередной возможности

Турция, Ризе

— Валентина! — окликнула меня Дамла, и я вздрогнула. — Я еду на рынок, ты хотела тоже…

— Да, с удовольствием! Только переоденусь!

Я встала с дивана и выключила телевизор. Энвера не было уже пятый день, Кемран тоже не беспокоил. Моя жизнь превратилась в существование ленивого обывателя: сон, еда, телевизор — по кругу в разных пропорциях. Я слушала новости, почему-то ожидая какой-то сводки с участием братьев, но их имена не упоминались ни разу. Слабо тешили лишь неприятности, свалившиеся на голову Месута: погром в здании муниципалитета, пойманная на торговле наркотиков его дочь… Я даже вскочила, внезапно вспомнив, что у Энвера и Кемрана есть сестра. Похоже, в ее вещах я дефилировала на яхте ее папаши.

Странно, но девушка не вызывала симпатии. Совсем. Не могла найти в себе даже крошечки этого чувства. Почему-то невольно между Энвером и этими тремя — Месутом, Айей и Кемраном — я прочерчивала границу. Мой божественный мерзавец был на моей стороне, а эти трое заплыли далеко за буйки.

— Надень свой длинный сарафан и кофту! — вдогонку крикнула Дамла, когда я понеслась в комнату переодеваться — дома я ходила в шортах и топе, вызывая неодобрительный взгляды женщины.

Через пять минут я уже садилась в машину, но не в зелёного жучка, а в чёрную «Мазду» Волкана.

— Привет, северянка, — улыбнулся он приветливо, но в глазах затаилось что-то жесткое и настороженное.

— Привет…

Дамла села впереди, а я устроилась на заднем сиденье. Невесть какой, но выход в город… глаза б мои его не видели. Расщелина, по краю которой мы спускались к границам владения Энвера, уже не завораживала, лесистые горы с другой стороны дороги — ничего необычного. Я насмотрелась на заросли с балкона, а на сад — гуляя по нему в ожидании случайного разговора работников об Энвере. Но, увы, они собирали плоды, болтали о чем угодно и на меня посматривали настороженно.

Мой взгляд то и дело обращался в сторону горной тропы, но я оставила этот вариант на крайний случай. Меня все доконало. Я просто плыла по течению жизни в ожидании новой возможности и моего божественного мерзавца.

И каждый день ждала Кемрана. С замершим сердцем дёргалась на каждый звук в коридоре и когда меня звала Дамла. Не представляла, как изображать перед ним неведение и полное доверие. А узнавать, как плохим актрисам прививают послушание и артистизм, я не желала.

— Как жизнь, северянка? — разбил тишину на колючие осколки Волкан, глядя на меня в зеркало заднего вида.

Я вперилась в его глаза в легком замешательстве — легкомысленный тон не вязался с серьёзным выражением лица.

— Что воля, что неволя — всё равно, — ответила словами Марьи-искусницы, пожав плечами.