«…Доведя температуру до известного предела, дай смеси остыть, потом опять начинай нагревать, снова дай остыть, — и так еще четыре года. Не забывай сквозь стекло наблюдать за вызреванием смеси, которая на исходе срока должна будет превратиться в иссиня-черную жидкость. Ты у цели!

8. И вот, наконец, наступает долгожданный момент, когда ты можешь открыть сосуд.

Представляю себе глубокую ночь, темную лабораторию и сосуд, в котором слабо мерцает эта загадочная субстанция, с которой у тебя связано столько надежд! При соприкосновении с воздухом субстанция отвердеет и разделится на элементы. Это будут совершенно новые вещества, которых не встретишь в природе и которые при этом обладают всеми свойствами чистых химических элементов…»

В этом месте Аня опять чуть было не уснула. Такого рода литература всегда вызывала у нее зверскую скуку, и она ничего не могла с собой поделать. «Неужели Лоренц все еще в ресторане? А может, ему позвонили, и он уже сошел, все же решив ее с собою не брать?» Странно, но она была совершенно спокойна. Развернула шоколадку, отломила, положила в рот сразу две дольки. «Если сошел без нее — ну и пусть. Доедет до Москвы, а там видно будет… Может, встретиться с Г.К. Чебраковым?» При мысли о Чебракове у нее потеплело на сердце. «Папы давно нет, а его друг продолжает ее опекать. Здорово, когда есть такие друзья… Ладно, попробуем почитать дальше, хотя уже ясно, что это дело темное, очень темное, очень-очень».

«…Но ведь у тебя остался еще и шлак. О, это не простой шлак, это величайшая ценность! Несколько месяцев ты будешь промывать его в трижды дистиллированной воде, потом со всеми предосторожностями поместишь эту воду в темное место, где поддерживается постоянная температура, и будешь беречь ее как зеницу ока, потому что эта жидкость и есть:

а) универсальный растворитель, говоря языком химии; б) тот самый эликсир долгой жизни, о котором ты столько читал и слышал.

И теперь, имея на руках энное количество не встречающихся в природе простых веществ и несколько литров жидкости, обладающей свойством продлевать жизнь, как ты поступишь, Любезный Друг? Остановишься на достигнутом или двинешься дальше, к своей вожделенной цели, которая уже столько лет и зим маячит в твоем воображении?

Конечно же ты пойдешь дальше. Терять тебе уже нечего, ты уже все потерял: жена ушла, друзья тоже давно махнули на тебя рукой, здоровья почти не осталось, жизнь сосредоточилась в философском камне, до которого осталось всего ничего, так что отступать просто глупо.

9. Смело смешивай получившиеся элементы в своей ступке и вновь расплавляй их на медленном огне, используя катализаторы, о которых в доступных нам трактатах говорится более чем туманно, поэтому мы ничего не будем о них говорить. Зато там очень внятно прописано, что эта работа займет у тебя еще около пяти лет, и в результате ты получишь: во-первых, субстанции, совершенно неотличимые от известных металлов-проводников тепла и электричества (алхимическую медь, алхимическое серебро и алхимическое золото); и, во-вторых, субстанцию, которая при соприкосновении со слегка разогретым стеклом будет проникать внутрь, окрашивая его в рубиновый цвет. Если же ты разотрешь такое изменившееся стекло все в той же агатовой ступке, то получишь ничем особо не примечательный порошок.

Это и есть философский камень…»