Марджори - Герман Вук (1995)

Позвонил Сэнди Голдстоун и пригласил пойти с ним на прием в честь помолвки Билли Эйрмана, Марджори охотно согласилась. Она не горела большим желанием увидеть Сэнди или же Билли с его будущей невестой, но предположила, что и Ноэль может прийти на этот прием. Сэнди грустил и решил позвонить ей в воскресенье. При встрече ей показалось, что он был еще меньше ростом, чем она его помнила, сутулый, равнодушный, скучный. Он бодро сообщил ей о том, что ему нравится работать в «Лэмз» и что дела обстоят как нельзя лучше. По секрету он сказал Марджори, будто знает, как сколотить состояние. У него в собственности было двадцать процентов скаковой лошади. В то время как его часть сена для лошади полностью поглощала зарплату, он питал надежды, что в ближайшее время сорвет большой куш в одном из крупных забегов.

Когда они прибыли, зал в «Чери-Нидерланд» был так переполнен, что Марджори стала сомневаться, найдет ли там Ноэля. Около четырех сотен приглашенных, большей частью молодежь, все прекрасно одетые, прохаживались по украшенному цветами, наполненному табачным дымом залу, болтали, у каждого в руке был высокий стакан с виски и содовой или же бокал шампанского.

— Обычное сборище, — резюмировал Сэнди. Они вошли внутрь и встали в очередь, чтобы поздравить молодую пару. Молодые и их родители были скрыты от глаз гостями, пожимающими им руки.

— Такое расточительство, — сказала Марджори. — Уж я точно не устрою большого приема, сэкономлю деньги.

— Тебя ждет великолепный вечер, — произнес Сэнди, — почему ты все время смотришь на дверь?

— Я вовсе туда не смотрела.

Очередь таяла, и Марджори оказалась лицом к лицу с Марджори Сандхеймер. Первое, что она сделала, — бросила быстрый взгляд на кольцо: крупный, продолговатой формы бриллиант. Марджори встречала камни и покрупнее, и данный акт смягчил ее отношение к девушке. Марджори Сандхеймер произнесла:

— Мардж, я так рада, что ты пришла! — Она прекрасно выглядела, лучше, чем могла бы вообразить Марджори; лицо ее порозовело, а широко раскрытые глаза блестели. На ней было экстравагантное длинное зеленое с оранжевым платье, с весьма забавными, сделанными в виде шали, рукавами. Марджори даже обрадовалась, что ее голубое платье было неприметным. Иначе, чтобы не нарушать тона, ей бы пришлось смириться с веселой безвкусицей в своем наряде.

Билли Эйрманн с энтузиазмом сжал ее руку. Он весь взмок, рубашка помялась, а его серый костюм выглядел уж слишком новым; прямые волосы упали на лоб.

— Мардж!

Она заговорила с наигранной скромностью в голосе:

— Другая Мардж, Билли, желаю огромного счастья.

Он возбужденно продолжал:

— Да, Мардж, я хочу сказать, ты знакома с моими родителями? Мама, это Марджори Моргенштерн.

Искусственная улыбка исчезла с лица миссис Эйрманн, и она одарила Марджори живым, полным дружелюбия взглядом.

— Отлично, Марджори Моргенштерн! Дорогая, я очень рада вас видеть. Отец! — Она потянула за локоть высокого лысоватого мужчину, стоящего рядом с ней и разговаривавшего с другой парой. — Отец, познакомься, Марджори Моргенштерн.

Он быстро оглянулся. У него было вытянутое лицо с выступающей вперед нижней челюстью, глубоко посаженные голубые глаза, худые узловатые щеки и шея; «Ноэль будет в старости походить на него», — подумала Марджори. Говорил он не спеша, низким голосом.

— Да, моя дорогая, какая честь, как поживаете?

— Здравствуйте, мистер Эйрманн.

— Подождите немного, Марджори, — сказала мать, — я хочу с вами поговорить.

— Конечно.

Сэнди пошел принести ей виски с содовой. С разных сторон ее толкали спешащие куда-то приглашенные, она начала искать свободное место где-нибудь у стены, все время оглядываясь в поисках Ноэля.