Весеннее пробуждение - Тери Браун (2014)

– Доктора считают, что да, но…

– Но – что?

Пруденс в ужасе замерла на месте. Что еще могло случиться?

Виктория замялась.

– Его ждет долгое восстановление. Как физическое, так и душевное.

Пруденс понимающе кивнула. Все образуется. Если она сможет находиться рядом с Эндрю, все будет хорошо. Он жив и, в отличие от многих солдат с легкими ранениями, его уже не пошлют обратно на фронт.

– Можно мне с ним повидаться?

– Да, поедем. Я не отпускала шофера.

Пруденс начала торопливо собираться, но ребенок внутри вдруг зашевелился – видимо, ему передалось беспокойство матери, – и ей пришлось остановиться.

– Ты в порядке? – с тревогой спросила Виктория.

Пруденс закусила губу и кивнула:

– Да, наверное.

Она застегнула пальто и плотно обмотала шею шарфом. Перед самым выходом из квартиры вспомнила о пудинге, вернулась на кухню и сняла кастрюлю с плиты. Надо будет передать Мюриэль и Кейти, что она не придет, чтобы не волновались. Разум еще проворачивал какие-то бытовые детали, но в сердце уже бушевало горе. Пруденс взяла сумочку, тщательно заперла дверь, хотя на самом деле ей хотелось в отчаянии колотить кулаками по стене, как бьющийся в истерике ребенок.

С напускным спокойствием она прошла вместе с Викторией к машине и забралась внутрь. Не менее спокойно задала все полагающиеся вопросы о ранениях и возможном выздоровлении Эндрю. Судя по всему, Виктория нашла Эндрю совершенно случайно, когда его привезли с полевого перевязочного пункта. Рана на ноге воспалилась, инфекция вызвала жар. Врачи думали, что он не выживет, но Эндрю выкарабкался. Как только он достаточно окреп для путешествия, Виктория договорилась об отправке в госпиталь и получила разрешение сопровождать раненого. В конце концов, речь шла о муже ее сестры. Последнюю фразу Виктория сопроводила улыбкой, но Пруденс нашла в себе силы лишь благодарно сжать ее руку.

Дорогу до госпиталя Пруденс помнила смутно, ей казалось, что с того момента, как она заметила глядящую в ее окна Викторию, прошло всего несколько секунд. Район, куда они приехали, показался знакомым, и в ответ на ее вопросительный взгляд Виктория кивнула:

– Тут поблизости жили Бронсоны. Помнишь, мы часто катались на велосипеде с их девочками?

Пруденс не забыла, но причина крылась не в детских воспоминаниях. И тут она вспомнила, почему район выглядит знакомым. Щеки залила краска стыда. Здесь она встретила Себастьяна после переезда в Лондон. После высказанной вслух обиды он поцеловал ее, а она позволила, несмотря на то, что уже была замужем за Эндрю. Больше подобного никогда не повторялось и не повторится. Если подумать, тот случай помог ей понять, как сильно она любит Эндрю.

Который сейчас лежит на больничной койке, без одной ноги.

Пока они шагали через превращенный в госпиталь особняк, Пруденс готовила себя к тому, чтобы не показывать перед мужем слабости. «Будь храброй, – твердила она себе. – Не дай ему разглядеть твой страх или то, как гнетет тебя мысль, что вскоре придется заботиться не только о новорожденном, но и муже-инвалиде». Ей просто хотелось показать Эндрю, как сильно она его любит и сожалеет о том, что ее поступок привел к таким ужасным последствиям.

Виктория проводила ее в помещение, которое, видимо, в свое время служило музыкальной комнатой или гостиной. Железные кровати и утки на фоне красно-золотых обоев выглядели кощунственно.