Любовники - Кэтлин Уинзор (1997)

Ожидая, пока Джасинта оденется, он расхаживал по зале, с презрительной миной засунув руки в карманы, пиная ногой мебель, грубо наступая на ковры. Сейчас он напоминал подростка-хулигана.

— Все в порядке! — прокричала она вскоре, приводя в некоторое подобие порядка прическу и встряхивая волосами, чтобы они рассыпались по спине. — Я готова!

Он тут же остановился, взглянул на нее, когда она выходила из-за кресла, а затем, шаркая ногами, направился к огромной двери, через которую привел ее сюда по приказу своего хозяина.

Она приблизилась к Гранту, сейчас более уверенная в себе, чем когда-либо в жизни.

— Я сделаю все, что ты скажешь, — сказала она, обращаясь к нему таким тоном, как разговаривала бы королева с самым презренным своим подданным, — но после я все расскажу ему.

Грант с совершенно равнодушным видом выслушал ее слова, сделал гримасу и пожал плечами. Он открыл дверь и кивнул на нее, показывая Джасинте, чтобы та следовала за ним. Она с надменным видом миновала дверной проем, а он двинулся вперед по темному узкому коридору, освещая дорогу фонарем. Очень быстро они подошли к подножию лестницы. Тут она внезапно остановилась, почувствовав холод, и побледнела, словно у нее остановилось сердце.

Шерри.

Ведь наверху ее ожидала Шерри.

Она совершенно забыла о ней, а теперь к ней вернулась память, и испытанное потрясение оказалось намного сильнее того, которое пришлось испытать при встрече с матерью после почти двадцатилетней разлуки.

Ибо Джасинта с мучительной отчетливостью вспомнила, как страстно не хотела Шерри того, что недавно произошло с ее дочерью. Она воочию видела маленькое светлое лицо Шерри, которая смотрела на него, когда они втроем стояли в вестибюле. Она словно наяву ощущала встревоженный взгляд матери, обращенный прямо ей в глаза, когда мать уводила ее обратно в их комнаты. Слышались слова Шерри, веселая беспечная болтовня, когда она изо всех сил пыталась не выдать своего жгучего, отчаянного волнения.

А потом за ней явился Грант, и она ушла… против своей воли, при этом решительно намереваясь сдержать обещание, данное Шерри и себе самой.

Но она ведь не только нарушила это обещание, но и совершенно забыла о нем.

Джасинта постояла несколько секунд в полнейшем оцепенении. Все ее существо бунтовало против низкого предательства, на которое она оказалась способна. Она устыдилась бы своего поступка, будь эта женщина просто ее подругой… Но Шерри!

Тут Джасинта ощутила грубый толчок в спину и чуть не упала. К счастью, она успела упереться руками в лестницу.

— Поторапливайся! — проговорил Грант.

Она повернулась и увидела его нелепую, бесцветную и бесформенную физиономию, нависавшую прямо над ней. Он ожидал ее, и на его лице застыло обычное для него нетерпеливое раздражение.

— Я не могу туда подняться! — нервно произнесла она. — Не заставляй меня возвращаться туда, умоляю тебя! Я отдам тебе все мои драгоценности! Я отдам тебе…

— А ну поторапливайся! Я и так попусту трачу с тобой время! У меня есть дела и поважнее!

Однако она не двигалась с места, полностью овладев собой и глядя на него с холодной решимостью. В ответ он разразился лающим смехом и внезапно резким движением ударил ее локтем в лицо. Она невольно отшатнулась и двинулась вперед, а дверь приоткрылась еще шире, словно от сильного порыва ветра. Джасинта изо всех сил устремилась наверх и, задыхаясь, оказалась в своей комнате. Краем глаза ей удалось увидеть ухмыляющуюся физиономию Гранта, когда тот захлопывал дверь в полу. На том месте, где только что находилась дверь, не было видно ничего, кроме ее очертаний, постепенно пропадающих на затейливом рисунке ковра, с изображенными на нем яркими цветами.

Джасинта стремительно повернулась.

Комната была пуста.