Наездницы - Энтон Дисклофани (2013)

– Ты был прав, – сказала я. – Я полюбила это место. Я его действительно люблю. Здесь так красиво!

– Тогда останься, Теа. Позволь ему и дальше быть красивым для тебя. Не наказывай себя отъездом.

– Я не наказываю себя. Думаю, что я уже достаточно наказана. Меня отправили в Йонахлосси в виде наказания, но все сложилось иначе, правда? Я приехала сюда, оказавшись в очень скверной ситуации, но теперь я уезжаю, и у меня все просто чудесно.

– Это правда?

– Да, – сказала я, и мне отчаянно захотелось коснуться его, но я знала, что не имею на это права. Вместо этого я просто повторила свой ответ и попыталась произнести это убедительно, чтобы он запомнил, что помог мне: – Да.

– Куда ты поедешь?

– Домой, – произнесла я. – Домой.

Глава двадцать первая

Когда я вернулась с вечеринки, девчонки в доме Августы находились на разных стадиях подготовки ко сну. Сисси не было. По крайней мере сегодня она была бесстрашна. Я скользнула под одеяло, не снимая одолженного у нее платья. Мэри Эбботт на меня как-то странно посмотрела, но больше никто ничего не заметил.

– Повеселилась?

Я кивнула. Мои глаза были закрыты, но, судя по звуку, Эва свесилась с верхней кровати.

– А ты?

– Да… – Она замолчала. Я думала, что это все, что она хотела сказать, но она продолжила: – К сожалению, когда мы разъедемся, у нас больше не будет танцев.

– Тебе в твоей жизни предстоит огромное количество танцев.

– Но они будут не такими, как здесь, – возразила она.

«К худу ли, к добру ли», – подумала я.

– Нет. Ты такая мечтательная, Эва! Всегда о чем-то мечтаешь. – Это было не совсем то, что я хотела сказать, но мне было трудно передать словами свои чувства. – Ты всегда будешь такой.

– Какой? – спросила Мэри Эбботт.

– Юной и красивой, – ответила я, и Эва засмеялась. Ей было приятно это услышать. – Юной и идеальной.

Когда дыхание девчонок выровнялось, я перебралась в постель Сисси и лежала там около часа. Разумеется, все и так были в курсе. Должно быть, я уснула, потому что, открыв глаза, вздрогнула, испуганная темнотой. В следующую секунду я с облегчением вздохнула. Я тяжело прошлепала через комнату, налила себе полный стакан воды, выпила его и налила еще один.

Перед тем как выключили свет, Мэри Эбботт спросила, где Сисси и не следует ли нам уведомить воспитательницу. Эва рассмеялась и сказала Мэри Эбботт, чтобы та не волновалась. Зачем нужны были все наши предосторожности? Меня охватил гнев. Даже я вела себя не так беспечно, как Сисси. Она рисковала без всякой необходимости.

На следующее утро я пришла в Замок, когда уже заканчивали молиться. Собравшиеся разойтись по классам девочки при виде меня расступались, как будто они были стадом лошадей, а я змеей. Кэтрин Хейз шепталась с одной из девочек из Атланты. Когда я проходила мимо, Кэтрин приподняла брови, как это умела делать только она. Но Леона, которая в одиночестве стояла на краю этой толпы, проводила меня совершенно бесстрастным взором. И было в ее позе что-то такое, что внушило мне надежду: возможно, у меня просто разыгралось воображение?

Я ощутила в своей руке чьи-то пальцы. Рэчел.

– Привет, – прошептала она и сжала мою руку. – Ты будешь нас еще учить?

Я обняла ее и поцеловала в лоб.

– Я по тебе скучала.

Рэчел смущенно улыбнулась, а я пообещала ей подумать насчет уроков. Она ушла, а я заметила, что мистер Холмс наблюдает за мной со своего места у кафедры.

Он смотрел на меня так грустно, что все девочки и их взгляды исчезли. Я знала, что мы с ним уже никогда не останемся наедине.

Я почувствовала, что кто-то остановился рядом со мной: Сисси. Она посмотрела туда, куда смотрела я, потом снова перевела взгляд на меня.

– Пойдем, – сказала она. – Пошли на урок.

Позже, когда мы шли в конюшню, Сисси выглядела так, как будто у нее кружилась голова, и нетрудно было догадаться почему.