Около семи часов кто-то постучал в дверь. Я едва сдержалась, чтобы не крикнуть: «Убирайтесь!»

Это оказался Гуннар. Он чуть приоткрыл дверь и произнес:

— Извини.

— Перестань извиняться каждый раз, когда видишь меня.

Он протянул бутылку красного вина.

— Мне правда очень неудобно. Просто нужно объяснить тебе кое-что.

— Заходи. — Я провела его в гостиную.

Он присел в одно из кресел, я нашла два бокала, которые оказались похожими на банки из-под варенья.

— Итак, что ты хочешь объяснить? — спросила я, делая маленький глоток вина.

— Я вовсе не собирался шутить, когда сказал о привидениях.

— Нет?

— Нет. Серьезно, нет. Ты подумала, я разыгрываю тебя? У нас Магнус эксперт по этой части.

— Да, у него это хорошо получается. А ты можешь называть меня Вики.

Гуннар засмеялся.

— Действительно, Вики, я не собирался подшутить над тобой или напугать.

— A у тебя не получилось бы ни то, ни другое.

— Я знаю.

— Тогда зачем начал говорить про привидения?

— Я на самом деле интересуюсь историей. У Острова Одина изумительная история, и привидения — ее часть.

— Ты веришь в привидения?

Он пожал плечами.

— Кто знает?

Я устроилась поудобнее.

— Тогда расскажи мне.

— Первые приплывшие на этот остров поселенцы — христиане — в одиннадцатом веке построили церковь. Однажды пришел корабль с новыми поселенцами, которые обнаружили, что все на острове мертвы. Одни были зарезаны, другие повешены на деревьях, третьи закопаны. Так как на остров не приплывал никто, и никто не покидал его, было решено, что людей убили мстительные духи, посланные древними богами.

— И никто не пытался снова поселиться здесь?

— Было несколько попыток, но ни одна не увенчалась успехом. Слишком долгий и опасный путь от большой земли. Слухи о существовании привидений распространялись все настойчивее — странные звуки, видения, появлявшиеся возле озера.

— Я, наверное, один из самых больших скептиков, которых ты встречал когда-либо. Вот моя мама — другое дело. Каждую неделю ей в голову приходит новая информация, голос сообщает ей, что она обязательно выиграет в лотерею — я, мол, уже знаю наизусть эти номера — и хотя голос каждый раз уверяет ее, что номера верные, она еще ни разу ничего не выигрывала. Но…

— Она до сих пор живет прошлым. Я знаю. Людям необходимо во что-то верить.

— Если она ходит к гадалкам и вкладывает деньги в лотерею, то она никогда ничего не получит.

— А что думает твой отец по этому поводу?

— У меня его нет. Вернее, я предполагаю, что он где-то существует, но где? Мама вырастила меня одна. Хотя за все это время у нее было три мужа, ни с одним из них она не прожила и года.

— Должно быть, все это не просто. Неудивительно, что ей нужна вера в то, что она выиграет в лотерею.

Он наполнил мой стакан.

— Очень мило с твоей стороны.

Я улыбнулась ему и подумала: не потому ли он так приветлив со мной, что считает, будто у него есть шанс закрутить со мной интрижку. Да это и понятно: ни одна серьезная девушка не решиться приехать на отдаленный от цивилизации остров. Подобные поступки свидетельствуют о легкомысленности.

— У тебя есть бой-френд? — внезапно спросил Гуннар, словно подтверждая мои подозрения.

— Мм… я прямо перед приездом сюда порвала с ним. Получилось мерзко.

— Почему мерзко?

Я глотнула из своего стакана — вино было довольно крепким, и у меня уже начинала кружиться голова.

«Оказалось, что от него беременна другая девушка».

Но я не произнесла этого вслух.

— Он изменил мне.

— Это действительно мерзко.

— Да, поэтому я собираюсь провести в одиночестве несколько лет своей жизни. Любовью я сыта по горло.

— Ты так думаешь? Я считаю, что любовь это здорово.

— Да, но только в книжках и в кино, тогда я с тобой согласна. На самом деле жизнь это просто…