Призрак острова - Ким Уилкинз (2008)

Они отпустили лошадей, и Локи нашел вход в пещеру, где можно было укрыться от пронизывающего ветра. Сев рядом с ним, она стала смотреть на море. На горизонте солнце пробивалось через облака и бросало на воду сверкающие лучи.

— Ты заметила, как я выкрутился, когда Хеймдалл спрашивал о Видаре? — спросил Локи, пристально глядя на нее своими бесцветными глазами.

— Да, я уверена, что он все понял.

— Ты думаешь? Видишь, я могу быть лояльным и даже позаботиться о твоем Видаре, когда нужно.

— Он не мой Видар, — пробормотала она.

— Бедная, несчастная Од, — сказал он, и жесткие нотки мелькнули в его голосе. — Невезучая в любви.

Она не ответила. И как только она снова оказалась наедине с Локи?

— Скажи Видару, чтобы он приехал поговорить со мной, — произнес Локи, отклоняясь назад и облокачиваясь на скалистую стену, подложив руки под голову. — Может быть, завтра.

— Завтра он уезжает.

— Снова в Мидгард?

— Увидеться со своей матерью.

Локи нетерпеливо наклонился вперед, и Од испугалась, не сболтнула ли она чего лишнего.

— Со своей матерью?

— Может быть, он не говорил этого.

— О, Од, извини, ты не выдала секрета. Я просто удивлен. Ты знаешь, кто у него мать, да?

Од грустно покачала головой:

— Мне так мало известно о нем.

— Тогда, позволь, я расскажу тебе, девочка. Ее имя Грид. Она из великанов.

Сначала Од не могла вымолвить ни слова, а потом сказала:

— Мать Видара великанша?

— Да, поэтому он такой сильный. Разве ты не знаешь, большие женщины во вкусе Одина? Из них по крайней мере двенадцать были его любовницами.

— Значит, Видар должен переплыть залив, чтобы попасть в Ётунхейм? — Од сделалось страшно. В дороге его могло поджидать много опасностей.

— Наверное, но не беспокойся, Од, он не простой парень. Он сильный и хитрый, и мало кто устоит против него в битве.

— Я знаю это, или, по крайней мере, мне всегда так казалось. — Она задумалась, вспомнив различные истории, которые когда-либо слышала о семье Асиров. — Сколько он живет?

— Больше тысячи лет, — ответил Локи. — Сейчас я не могу вспомнить, когда точно он родился. Он намного моложе меня. Он родился в те времена, когда в Мидгарде люди почитали нас как богов. Видар рос во времена жесточайших сражений. У него был меч Хьярта-бигр, который считался самым безжалостным лезвием в Ванахейме. Чаша его собственной крови, крови Асиров, была подмешана в железо, когда ковали меч, и он никогда не заржавеет и не затупится. Он отливает слабо-красным цветом, а иногда даже бордовым. Я так часто видел Видара, перепачканного запекшейся кровью и покрытого пылью сражений, что я с трудом узнаю его, когда он чистый.

Од насупилась:

— Ты рассказываешь мне это, чтобы напугать?

— Я рассказываю это, потому что это правда. — Локи улыбнулся, и искры веселья осветили его глаза. — Ты не сможешь стоять, если узнаешь о его жестоком нраве? Какая же ты наивная. Тебя еще не было на свете в дни наших сражений. Откуда ты можешь знать его лучше меня?

— Как это может быть правдой? Как он мог быть жестоким, если он такой нежный и мягкий сейчас? Что, в нем поменялась кровь? Это невозможно.

— Человек может попытаться измениться. Он может избавиться от плохих черт характера, не поддаваться влиянию, запереться у себя в доме и не общаться ни с кем, кроме принцессы Ванир, и вкладывать всю свою энергию в свою ферму и строительство своего жилища. Но он всегда будет опасаться, что однажды его кровь может выдать его.

Од покачала головой.

— Я все равно не верю тебе. Я знаю Асиров, и в нем нет ничего общего с ними. Я не могу представить, что должно было произойти, чтобы человек изменился в корне.

— Не можешь? Ты в самом деле не можешь?

Од вздохнула.

— Нет.

Голос Локи перешел почти на шепот, и он наклонился ближе:

— А как насчет любви?