Призрак острова - Ким Уилкинз (2008)

Од побежала в дом и среди остальных вещей нашла броши, лежавшие в деревянной резной коробке. Она боялась, что Локи может что-то не то сказать о ней Видару, пока ее нет. Вдруг он расскажет об их поцелуе? За дверьми дома она слышала смех, когда Локи рассказывал Видару какую-то историю. Видар не разделял его восторга, и, когда она подошла, он молчал.

— Вот, — сказала она, отдавая Локи брошки.

Локи покрутил их между пальцами и развернул лошадь.

— Увидимся завтра, Од. Приходи еще до рассвета, у меня для тебя много работы. До свидания, Видар.

— До свидания, кузен.

Локи ускакал, и Од осмелилась спросить Видара:

— Он говорил что-нибудь обо мне?

— О тебе? Нет.

Она почувствовала облегчение.

— Но я обеспокоен, — продолжил он. — Когда мы с Локи заходили в комнату Хеймдалла, Локи украл оттуда какие-то драгоценности.

— И?

— И Хеймдалл заметил, что они пропали, а потом понял, что произошло. Локи должен вернуть их.

— Но у тебя из-за этого не будет неприятностей, не так ли?

Они повернулись и пошли по направлению к дому.

— Кто знает, что Локи скажет Хеймдаллу? — сказал Видар. — Что, если он расскажет, что я был там? И почему мы первым делом заехали в Валяскьяльв?

Од улыбнулась:

— Ты же доверял ему, когда он повел тебя туда? Я считаю, что и дальше ты должен ему верить.

Видар посмотрел на нее задумчивым взглядом.

— Ты веришь ему, — произнес он твердо. — Я это вижу.

Од удивилась:

— Как ты можешь это видеть?

Теперь он смотрел перед собой, избегая встретиться с ней взглядом.

— У тебя цветы в волосах; и у него в волосах точно такие же цветы.

Она остановилась, вытащила маргаритки и бросила их на землю.

— Нет, Видар, все не так, как кажется. Мы не близки, и я не верю Локи, — крикнула она, догоняя его. — Но иногда он рассказывает мне свои секреты и я…

Видар замедлил шаг и посмотрел ей в лицо. В его глазах было напряжение, и они еще больше потемнели. Она не могла вспомнить, чтобы он когда-либо смотрел на нее с таким неприкрытым чувством, и ее охватили дрожь и испуг одновременно.

— Я предупреждаю, что это будет на твоей совести, если ты расскажешь ему о Виктории.

Она не смогла сдержаться.

— Ты не уверен во мне, — кратко произнесла она.

Прошла секунда, две, три. Напряжение между ними росло.

— Оставь меня, Од, — произнес он резко. — Мне нужно переодеться в сухую одежду.

Бриз с моря растрепал ее волосы, и несколько последних лепестков маргариток слетели с ее головы. Од смотрела, как удаляется Видар, но не пошла за ним. Итак, теперь ей было известно имя той женщины. Ее звали Виктория. Она произнесла имя вслух и от этого ощутила еще большую горечь.

Последние несколько недель Видар проводил очень много времени вне дома. Погруженный в собственные мысли, он снова и снова прокручивал в голове воспоминания о том, как встречался с Викторией, и ругал себя за то, что оставил ее одну. Он так много времени проводил в воде, наблюдая за ней, что его руки становились сморщенными, а сам он почти превращался в ледышку. Он бродил по ферме, чинил вещи, которые не требовали ремонта, кормил кур по нескольку раз, забывая, что уже давал им зерно, вырезал подарки для Виктории, не зная, сможет ли когда-нибудь подарить их ей.

С того дня, как он назвал имя Виктории и его услышала Од, он совсем изменился. Од проводила долгие часы с Локи, а Локи просто умирал от любопытства, хотел узнать, зачем Видар ездил в Мидгард. Если слух о его тайне дойдет до ушей отца, все его дело будет обречено на провал.

Видар жалел, что резко ответил Од. Он сожалел каждый раз, когда вспышка гнева не давала ему совладать со своими чувствами, но в такие моменты им руководили любовь и страх — две самые могущественные из всех страстей.