Продажные твари - Полина Дашкова (2000)

Один раз они искупались вместе, потом Константинов растер мальчика полотенцем, надел кепку на его светло-русую голову и положил перед ним книгу, которую Арсюша тут же раскрыл на заложенной странице.

Посидев несколько минут рядом с сыном, подождав, пока Матвей надует свой матрац велосипедным насосом и спустит его на воду, Глеб не спеша поднялся.

– Пожалуй, я окунусь еще разок.

– Ага, – ответил Арсюша, не отрываясь от книги. Доплыв до буйка, возле которого уже покачивался на матраце Матвей, полковник тихо спросил:

– Ты не слишком разошелся со своим журналистским расследованием?

– Азарт – великое дело, – улыбнулся Матвей, – наведался я вчера к той старушке, которая труп обнаружила. Автобусом поехал, вместо камеры с оператором привез водки с колбасой. Как я и думал, старушка видела не только труп, но и тех, кто его принес и положил. Их оказалось двое, в камуфляжных жилетах. Следователю бабушка ничего не сказала, испугалась, и говорить уже не собирается. Так вот, эти двое бросили труп в вишневой пижаме у пня и быстро ушли к шоссе, где их, вероятно, ждала машина. Машину бабушка, конечно, не видела, но слышала шум мотора.

– Те двое могли ее видеть?

– Если б видели, я бы с ней вряд ли сумел вчера побеседовать. Имели бы два трупа в роще. У меня все, Глеб Евгеньевич.

– Спасибо, Мотя. Ты-то сам что думаешь?

– Я? Я думаю, чеченцы его и прикончили. Что-то там случилось, чем-то он им не угодил, а они ведь люди горячие.

– Может быть, может быть… – задумчиво произнес Константинов. – Ты теперь затихни на недельку, займись чем-нибудь другим. А лучше всего в командировку съезди куда-нибудь.

– Я бы съездил, а вы как же?

– Ничего, Матвей, я теперь уже сам, – он улыбнулся, – все, счастливо! Будь сейчас поосторожней, очень тебя прошу, – и он поплыл к берегу, а Матвей на своем матраце так и остался покачиваться у буйков с закрытыми глазами.

Арсюша читал Конан Доила, не отрываясь.

– Эй, ты здесь не сгорел? – спросил Глеб, притрагиваясь к его горячей спине. – Может, пойдем, мама нас уже ждет?

– Да, сейчас, – ответил Арсюша, не поднимая глаз.

– Пойдем, сейчас солнце самое тяжелое. Окунись разок, а я пока все соберу.

– Ладно, – Арсюша неохотно оторвался от книги, пробежал, поджимая ноги, по раскаленным камням пляжа к воде, нырнул пару раз. Долго плавать ему не хотелось, он остановился на самом интересном месте рассказа о пляшущих человечках. Поэтому он почти сразу вернулся, наспех вытерся, сунул ноги в шлепанцы.

– Не хочешь переодеться? – спросил Глеб.

– Так дойду. До корпуса два шага. Они уже почти подошли к дверям корпуса, когда Арсюша посмотрел на руку и охнул:

– Глебушка, ты часы мои клал в пакет?

– Нет. Я их вообще не видел.

– Ну все! Я их забыл там, на пляже.

Арсюша очень дорожил своими первыми в жизни часами. Мама подарила их ему на десятилетие. Они были с будильником и с крошечным калькулятором. Он побежал на пляж сломя голову, а Глеб остался ждать на аллее. Арсюша отсутствовал довольно долго, и он решил пойти за сыном, помочь искать часы.

Арсюша стоял и смотрел на море. Часы красовались у него на руке.

– Глебушка, – сказал он тихо, – смотри, там пустой матрац плавает.

Полковник увидел за буйками пустой матрац Матвея. Оглядевшись, он заметил на лежаке знакомую пляжную сумку. Самого Моти нигде не видно.

Пока искали спасателей, пока спускали на воду и заводили катер, полковник успел нырнуть раз пять, проплыть под водой у буйков туда и обратно. Вместе с ним в море бросились двое мужчин, загоравших на пляже. Остальные отдыхающие бестолково толпились, отпуская реплики: «Какой ужас!», «Кошмар!», «Надо же!»

Вынырнув в очередной раз, полковник заметил на берегу Лизу рядом с Арсюшей. Они стояли, обнявшись, и ждали, когда он выйдет из воды.