Вилла в Италии - Элизабет Эдмондсон (2010)

— Они и сами по себе неплохи. Что можно сказать не обо всех детективах, тут ты права. Но книги Марджори остроумны и хорошо написаны, и, честное слово, по второму разу нравятся мне не меньше. Посмотрим. — Джессика раскрыла книгу и разгладила рукой страницу. Потом опустила книгу на живот. — Не могу поверить, что Люциус собирается жениться на Эльфриде. Ни за что пропадет человек! Мы не могли бы что-то предпринять по этому поводу?

— В смысле, все ему рассказать? Попытаться растолковать, что представляет собой Эльфрида?

— Думаю, невозможно втолковать влюбленному неприглядные вещи о предмете его обожания. Начать с того, что он нам попросту не поверит.

— Влюбленному? Люциус не влюблен в Эльфриду, — буркнула Делия.

Конечно, нет, с досадой подумала Воэн. Как может он быть в нее влюблен? Все это опять же часть его бессмысленного самопожертвования.

— Сколько ему, за тридцать? — продолжала певица. — Родители, мать особенно, пилят его, чтобы он, наконец, остепенился. А если у него нет любимой девушки — а возможно, Уайлд и не может ни в кого влюбиться, при той перекошенной, искаженной жизни, которую ведет, — тогда почему бы не Эльфрида? На первый взгляд идеальная жена для банкира, к тому же всю жизнь хочет найти богатого мужа. Можно только удивляться, что до сих пор еще не нашла.

— Он будет несчастен в браке с ней.

Но он будет несчастен и без Эльфриды, подумала Делия, вспоминая горькие слова самобичевания Люциуса.

— Хотя, может, если бы он выбрал какую-то другую… должны же быть подходящие невесты для банкиров: добрые, интересные… ну и симпатичные.

— Ты имеешь в виду, не гламурные стервы вроде Эльфриды?

В дверях появилась Марджори.

— Можно к вам присоединиться?

К удивлению Делии, Джессика улыбнулась гостье:

— Конечно! — По мнению Воэн, подруга согласилась вполне искренне, а не так, словно говоря про себя: «Лучше не надо, сделай милость, иди куда-нибудь еще и оставь нас в покое».

— Вам незачем спрашивать. Смотрите, Джессика взяла почитать одну из ваших книг.

— Ну и напрасно. — Писательница вступила в опасное единоборство с шезлонгом.

— Дайте я, — предложила Мелдон. — Эти проклятые штуковины требуют сноровки.

— Живой упрек мне, — бросила Свифт, усаживаясь в шезлонг, как только его принудили к исполнению долга. — Сейчас даже трудно поверить, что когда-то я их писала. Кажется, за ужином вы упомянули какую-то Эльфриду. Расскажите мне о ней. Я еще вчера была заинтригована и воспылала желанием узнать о ней побольше, но видела, что вам не хочется огорчать Люциуса.

— С чего начать? — спросила Джессика, поправив солнечные очки. — Когда мы учились в школе, она была с нами в одном классе. Нам пришлось выносить ее в течение пяти лет.

— Четырех, — поправила Делия. — Эльфрида ушла на год раньше, разве не помнишь?

— О да, чтобы закончить школьное образование в Швейцарии.

— Я думала, так поступают все девочки из элитарных закрытых школ после их окончания.

— В нашей йоркширской школе для девочек было немного иначе. Да, верно, там училось множество богатых девочек с севера Англии, но в школе присутствовал — думаю, и по сей день присутствует, — так сказать, дух высокого служения и долга. Директриса хотела, чтобы мы потом шли в университет или педагогический институт.

— Или выходили замуж, — добавила Джессика. — Это одобрялось, если кандидатура серьезная, подходящая. Хотя старая миссис Рэдберт считала, что восемнадцать лет — это слишком рано для замужества. «Поживите немного, — говорила она. — Заработайте собственных денег; никогда не знаешь, когда может пригодиться образование. Даже в самых лучших домах дела могут пойти вкривь и вкось».

— Не то, что ее предшественница, которая не принимала в школу детей разведенных родителей, — добавила Делия.

— А, позорное пятно развода?

— В наше время все иначе, — махнула рукой Джессика.