Вилла в Италии - Элизабет Эдмондсон (2010)

Из дома в аркаду вышел Джордж в белой рубашке с короткими рукавами, которая его молодила. Ученый нес книгу.

— Идите садитесь сюда, — позвала Мелдон. — Я пытаюсь разложить по порядку детали этой головоломки. Только деталей, похоже, не так много. Вам не кажется, что Беатриче Маласпина стала сейчас еще более загадочной, чем была раньше?

— Моя мать говорила, чтобы отыскать что-нибудь, надо поставить себя на место того человека, который это потерял или спрятал.

— Желаю вам удачи. Пока что образ мыслей Беатриче Маласпины для меня закрытая книга.

— У Марджори есть способность проникать в суть вещей, — напомнил Джордж. — И богатое воображение. Возможно, она сможет понять что-то в психологии Беатриче Маласпины. А пока что я нашел вот эту книгу, и, думаю, она вас заинтересует. Вы спрашивали о пропорциях здешних комнат. Здесь все разложено по полочкам.

Джессика взяла книгу.

— «Классическая архитектура», — пробежалась глазами по странице. — Не искусство, а математика. — Она честно посмотрела в глаза Джорджу. — Мои математические способности подзаржавели. Я не применяла их со времен выпускных экзаменов в университете.

— Тогда, может быть, самое время их применить.

— Ну что, настроили? Все в порядке? — спросила Джессика, когда Делия со счастливым видом вышла из дома.

— Превосходно, — ответила Воэн, плюхаясь в шезлонг. — Чудесно. Люциус сейчас расплачивается. Я хотела сама, но, кажется, он назначил себя казначеем.

— Прямо-таки Лорд Верховный Комиссар Всего На Свете. Делия откинулась в шезлонге. Когда-то она сгорела бы от желания поскорее сесть за фортепьяно, но сейчас, хоть и была рада, что рояль приведен в рабочее состояние, с недоумением заметила — ей совсем не хочется работать. «Но я действительно пока не могу, мои бронхи еще заложены», — сказала она себе, закрывая глаза и лениво погружаясь в полумечтательное-полудремотное состояние.

Джессика говорила что-то о рояле. Мол, в их с Ричи квартире стоял рояль, на котором никогда не играли. Тео все поддразнивал ее на этот счет — говорил, что из-за рояля гостиная похожа на клуб.

— Помнишь тот крохотный ресторанчик, который так нравился Тео, где все столы были сдвинуты вместе и хозяин имел обыкновение наигрывать на пианино, подпевая себе низким, медовым голосом а-ля Синатра?

Зачем Джессике непременно надо упоминать Тео? Мгновенное, яркое как вспышка, воспоминание из тех ненавистных, что так расстраивали Делию, — и она увидела, как они с Рэдли впервые вышли в свет. Обедали в том самом ресторане. Уютный полумрак зала со сдвинутыми вместе столами, все места заняты, даже очередь у дверей стояла. Тео был здесь, очевидно, желанным гостем, потому что для них тотчас волшебным образом отыскался столик, и официант, сама предупредительность, без конца предлагал то рыбу, то дичь, то устриц.

На следующее утро, в воскресенье, Тео повез ее на реку, где они взяли лодку и поплыли вверх по течению. Кругом раскинулись луга, в бледно-голубом осеннем небе парили птицы, а по берегам пламенеющие деревья роняли в воду желтые и красные листья.

Делия была сокрушена его мужественностью — расстегнутая рубашка с закатанными рукавами, руки с перекатывающимися мускулами, когда он играючи управлялся с веслами!

— Я греб за свой колледж, — усмехнулся он в ответ на похвалу за мастерство, — когда участвовал в состязаниях по гребле между Оксфордом и Кембриджем.

Фелисити, вероятно, отправилась с Тео в постель вместо Делии в первый же день их знакомства: Почему же ей самой потребовалось столько времени, чтобы, наконец, заняться с ним любовью? Рэдли усердно добивался ее расположения; по крайней мере, так оно выглядело. Ухаживал в старомодном духе, не считаясь с модными веяниями. Когда он впервые ее поцеловал — не легонько, а со страстью и смыслом, — Делия почувствовала ослепление, и слабость, и беспомощность. Но он не пошел дальше, ограничился поцелуем. В тот раз, во всяком случае.