Вилла в Италии - Элизабет Эдмондсон (2010)

— Браво. А я собираюсь выяснить, почему не действуют фонтаны, — парировала Делия. В самом деле, саду так не хватало шума воды и водяной прохлады; без звонких струй он выглядел сухим и скучноватым. А что пользы во всех этих каскадах, коль скоро они не работают? — Кто знает, может, в какой-нибудь трубе заткнут обернутый в клеенку кодицилл. Заметьте, я сочла потерей времени идти туда и смотреть. При помощи разговорника и моего верного словаря сегодня утром вытянула из Бенедетты кое-какие сведения относительно фонтанов. Они бездействуют уже много лет, со времен войны, судя по ее словам. Беатриче Маласпина приглашала специалиста, но он сказал, ничего нельзя сделать без рабочей силы, которой у них не было.

— Я в это не верю, — покачала головой Марджори. — Ни на секунду. Беатриче Маласпина была достаточно богата, чтобы нанять сколько угодно рабочих.

— Вы недооцениваете послевоенные трудности этой страны, — возразил Люциус.

— Возможно, но огород сразу ожил бы от воды. Если хотите знать, я собираюсь заняться примерно тем же, что и Джордж с Джессикой, только мой анализ будет касаться образа мыслей и особенностей характера. Нам надо побольше узнать о Беатриче Маласпине, необходимо проникнуть в ее психологию.

— Совершенно верно, — согласился Уайлд. — Если нам удастся уяснить, чем наша благодетельница дышала, что собой представляла как человек, мы сможем лучше понять, как она мыслила и с какого конца подходить к головоломке. Кстати, как вы намерены совершить эти открытия?

— Уж я знаю как, — ответила Марджори. — Работа в команде не мой конек.

— А я со своей стороны думаю, что башня дает основания для дальнейших обследований.

— Там же написано «pericoloso», — напомнила Делия. — Опасно. Башня обрушается.

— Вы верите всему, что написано? Бенедетта рассказала мне, что Беатриче Маласпина заперла башню, когда уезжала в Рим, и повесила это предупреждение.

— Она не сказала вам, что в башне?

— Несколько комнат — вот все, что она сказала. Ужасно уклончивая женщина. Хотя тут явно кроется нечто большее. У меня создалось впечатление, что она не в восторге от этой башни.

— А вы не спрашивали у Бенедетты, где ключ? — поинтересовался Джордж.

— Спрашивал, и она сказала, что не имеет понятия. Беатриче Маласпина ей его не оставляла.

— Тогда, очевидно, она забрала его с собой в Рим, — предположила Воэн. — Или, может, он в одном тайнике с кодициллом. Надеюсь, вы его не сразу отыщете. Очень хочется побыть здесь еще немного.

Делия шагала по узкой дорожке между взлохмаченными шпалерами живой изгороди, источающей под утренним солнцем сильный аромат. Этот запах вызывал в памяти прогулки по парковым аллеям Солтфорд-Холла. Вполне нейтральный запах, не вызывающий в ней ни особой приязни, ни отторжения, хотя она знала, что некоторые люди его не выносят. Ее мать, например. «Не выношу запах живой изгороди, — имела она обыкновение повторять, когда дочь, которая любила весь сад целиком, вместе с его колючей живой изгородью, тянула мать за руку, чтобы та сводила ее туда погулять. — Попроси няню, я от него чихаю».

И как бы в ответ на эти воспоминания Делия чихнула, потом рассмеялась, возвращаясь назад, в теплое настоящее, далеко-далеко от детства и от Холла. Эта дорожка нуждалась в свежем гравии, от прежнего остались только следы, и в мокрую погоду здесь должно было быть грязно и скользко. А запах живой изгороди уступил место благоуханию кипарисов. Итальянский сад своими ароматами так отличался от английского: этот был более острым, пикантным и благовонным. Как называется вон то темно-зеленое растение с широкими листьями, под кипарисами? Марджори, вероятно, знала бы его латинское название и вообще все о нем.