Возвращение к жизни - Кэтрин Куксон

Я была удивлена неожиданной поездкой Франни к врачу, продолжая, однако, свои психологические наблюдения. С робкой души этой девушки-ребенка явно свалилась какая-то тяжесть, угнетавшая ее последнее время. Интересно, что же так тревожило Франни?

— Бабушка купила мне ириски.

«Бабушка! — подумала я — Это бедное существо избавилось от страха перед бабушкой. Вот что произошло — у нее пропал страх! Какие чудесные метаморфозы происходят с человеком, когда он избавляется от этого унизительного чувства. Франни словно подменили: она выглядела вполне нормальной юной девушкой. Но почему бабушка вдруг захотела показать ее врачу? Потому что у Франни была депрессия? Или она заподозрила какую-то опасную болезнь? А может быть, бабушка решила, что Франни беременна?»

Мысли тети Мэгги, возможно, совпадали с моими:

— Твои уродливые синяки прошли. Отчего они у тебя появились? Ты упала?

Я знала, что хотела выведать прозорливая тетя Мэгги. Мне тоже было важно узнать происхождение и их таинственных синяков. Голова Франни склонялась все ниже и ниже.

— Тебя кто-нибудь побил? Неужели бабушка? — продолжала следствие мисс Фуллер.

Девушка с неожиданной горячностью вступилась за свою бабушку:

— Нет! Это не она! Я ничего не разбивала, бабушка бьет меня только тогда, когда я что-нибудь расколочу. Это сделал мистер…

Имя негодяя чуть было не сорвалось с ее языка. Ужаснувшись, девушка так вздрогнула, что на ковер упало недоеденное пирожное.

— Ой! Что я наделала!

— Не расстраивайся, Франни. Ничего страшного не случилось. У меня порой тоже все валится из рук, — сказала я, на коленях подбирая с ковра кусочки пирожного. — Не огорчайся, возьми себе еще одно.

Франни благодарно улыбнулась мне. И вдруг в моей памяти всплыл случайно подслушанный мною у фермы разговор между Дэви Маквеем и Алексом Брэдли: речь шла о домике, в котором жили Франни и ее бабушка. Дэви Маквей спросил: «Почему ты требуешь выселить их?» Меня словно озарило, и я поняла, что Алекс Брэдли хотел избавиться не от пожилой женщины, а от ее внучки.

Я ласково взяла холодные ладони Франни в свои руки и, глядя ей в глаза, спросила:

— Это сделал мистер Брэдли? Я права?

Ее тоненькие, как у ребенка, пальцы выскользнули из моих сомкнутых рук; глаза расширились; из груди вырвался безмолвный крик.

— Не бойся, детка. Все будет хорошо. — Тетя Мэгги словно заклинала насмерть испуганную девушку.

— Нет! Дэви… Дэви убьет его. Нет! Это страшная тайна! — истерично закричала Франни.

— Будь по-твоему. Ничего не говори, только успокойся. — Я погладила ее по руке. Дэви ничего не узнает об этом.

Франни с мольбой посмотрела на меня и повторила:

— Дэви ничего не узнает!

— Ни слова. Знать будем только мы втроем.

Девушка, доверившись мне, с усилием выдала:

— Мистер… Брэдли… был пьяный.

* * *

«Ничего себе оправданьице», — с отвращением подумала я и пожалела, что Алекса Брэдли нет сейчас в этой комнате. Я бы высказала ему все, что я думаю о его мерзкой душонке. Может быть, и не только высказала. Окажись он в эти минуты здесь, я не ограничилась бы словами… Тетя Мэгги как-то сказала, что свадебная ночь была похожа на сатанинский шабаш, дьявольское наваждение. Она была права. Но теперь я не сомневалась, что пьяный Алекс в поисках острых ощущений встретил эту несчастную девушку, сознание которой все еще блуждало в закоулках детства, а нежное тело наливалось соками расцветающей юности.

Той ночью Алекс Брэдли увидел во Франни прекрасную добычу для удовлетворения своей грязной неутолимой похоти. У меня не оставалось и тени сомнений, что развратник пытался изнасиловать беззащитную Франни, которая прибежала ночью, чтобы посмотреть танцы.