Слава богу, подумала Тереза, что у них назначена встреча не на сегодня, а на завтра. Завтра, в пятницу, они снова встретятся. Эта мысль наполняла ее волнением, тревогой, предвкушением чего-то необыкновенного и еще десятком различных чувств, разобраться в которых она даже и не пыталась. До завтра у нее еще будет время взять себя в руки. Нельзя же встречаться с ним в таком неустойчивом состоянии.

Тереза сделала еще глоток кофе. Да, они договорились встречаться по пятницам. Она надеялась, что самовнушение и профессиональная выучка помогут ей обрести некое подобие душевного равновесия и вернуться к так свойственным ей спокойствию и рассудительности. Она заставит себя выбросить из головы все, что мешает сосредоточиться исключительно на деле. Она возьмет себя в руки, забудет, что она женщина, а он мужчина, и будет вести себя исключительно как профессионал высокого класса, и тогда все вновь станет на свои места.

День шел своим чередом. Тереза принимала пациентов, беседовала с ними, успокаивала, убеждала, советовала, то есть занималась своей обычной рутинной работой, которую, кстати, очень любила. Однако, вопреки надеждам и чаяниям, мысли о Марке Уильямсе не покидали ее, как она ни старалась отгородиться от них. С каждым прошедшим часом она все больше сомневалась, что к завтрашнему дню сумеет обрести то душевное равновесие, на которое рассчитывала.

Лайма заглянула к ней в кабинет.

— Мисс Осборн, я сбегала перекусила, теперь ваша очередь. До половины третьего у вас никого нет, так что идите и пообедайте да отдохните немного. На вас просто лица нет. Вы не заболели?

— Нет, Лайма, все в порядке, просто немного голова болит. Наверное, от недосыпания, — солгала Тереза, поднимаясь. — Я думала попросить тебя заказать пиццу, но ты права: мне надо немного пройтись, чтобы отвлечься.

Они вместе вышли в приемную. Лайма села за свой стол, а Тереза, сказав, что через час вернется, вышла в коридор и тут же наскочила на какого-то мужчину, который собирался войти.

— Извините, — сказали они одновременно.

Тереза вскинула глаза, недоумевая, кто бы это мог быть, ведь на этот час у нее не назначено никаких пациентов, и почувствовала, как сердце подскочило к горлу, а потом провалилось куда-то вниз.

— Марк? Вы?

— Да, это я. Привет, — сказал он, улыбаясь своей неотразимой улыбкой.

Боже, какая же она красивая, с восхищением подумал Марк, не в силах оторвать от нее взгляд. Он не собирался встречаться с ней раньше пятницы — времени их назначенной встречи, — но не выдержал. И вот он здесь. Направляясь сюда, Марк убеждал себя, что собирается встретиться с ней только для того, чтобы ее образ перестал терзать его день и ночь. Но в глубине души понимал, что обманывает самого себя. Ему просто хотелось увидеть ее, и не было сил ждать до завтра.

— Что скажете на предложение вместе пообедать? Вы ведь идете обедать, не так ли? Значит, я правильно рассчитал время.

— Да, но… — Тереза растерянно замолчала. Она не ожидала встретить Марка сегодня, и, появившись перед ней так внезапно, он словно материализовался из ее неотступных мыслей о нем. Сердце ее затрепыхалось, как птица в клетке, а в голове стало пусто. Господи, что же это с ней? Прямо безумие, наваждение какое-то! Может, если они вместе пообедают, это поможет ей прийти в себя и вернуться в привычную колею?

— Да, Марк, я с удовольствием пообедаю с вами.

— Правда? Очень рад это слышать. Тогда идем?

Она кивнула. Он взял ее за локоть и повел к лифту.

Ресторан, который он выбрал для них, находился совсем рядом, в соседнем переулке позади здания, в котором работала Тереза, и был небольшим, но довольно уютным. Их провели за столик возле окна, выходившего в зеленый английский дворик с живой изгородью и лавочками. Тереза мимолетно подумала, как было бы хорошо посидеть на одной из этих лавочек… с Марком.