Меня швырнуло вперед. Кусок металла, может, от автомобильного домкрата, ударил меня по коленке. Я готова была расплакаться от всего происходящего со мной, но вдруг услышала скрежет гравия и поняла: мы спускались по склону, направляясь уже к дому Тиллотсонов. От толчка я покатилась к передней части багажника. Мы спустились со склона. В конце концов, так плавно, как она никогда не делала за все годы, что я с ней ездила, Касс притормозила и мягко остановилась.

Мы обговорили все, что она должна была сказать. «Офицер, меня зовут Кассандра Хигби. Я живу в Брайдл-Пасуэй и я подруга миссис Тиллотсон». Касс должна показать офицеру свое водительское удостоверение и продолжить: «Также я была подругой миссис Мейерс. Эй, лейтенант!». Тут полицейский должен вскрикнуть так, что к нему подбегут остальные. Касс, как заведующая кафедрой, обратится к старшему офицеру: «Я знала, что полиция здесь, поэтому я решила, что я быстрее приеду, чем смогу дозвониться до вас. Миссис Мейерс две минуты назад покинула мой дом. Она расспрашивала меня о ее бывшем муже и о женщине по имени Мэнди. Я сказала ей, что я ничего не знаю». Здесь Касс должна была провести рукой по лбу и перевести дыхание, якобы чтобы собраться. «Миссис Мейерс была очень возбуждена, — должна продолжить она. — Я поинтересовалась, могу ли я чем-то ей помочь? Она сказала, что ей надо вернуться в город. Я предложила отвезти ее на станцию, но она сказала, что взяла напрокат машину, «кадиллак», по-моему».

Здесь, Касс должна была на секунду умолкнуть. А потом добавить: «Ах, да! Я совсем забыла. Она упомянула, что оставила машину у Ротенбергов. Там, за большим ранчо, на Ист-роуд.

Мы с Касс решили, что машина с моими отпечатками пальцев может заинтересовать Гевински и его команду. Тогда, что еще важнее, количество полицейских у дома Тиллотсонов уменьшится. Для этого можно было даже пожертвовать машиной. Туманное «миссис Мейерс где-то неподалеку» вряд ли сдвинуло бы их с места.

Если возможность обнаружить «кадиллак», как мы рассчитывали, заинтересует их, тогда Касс вылезет из машины и попросит одного из оставшихся полицейских разрешения навестить миссис Тиллотсон. «Как страшно было нам обеим! — должна сказать она ему. — Может, мы со Стефани Тиллотсон могли бы успокоить друг друга». Полицейский должен быть благодарен Касс за визит, по крайней мере, не должен отказать из-за боязни быть обвиненным в расизме, особенно перед лицом такой благопристойной, уверенной в себе и состоятельной женщины.

Касс въедет на машине. Когда она выяснит, что вокруг все спокойно, она нажмет на замок багажника, оставив открытой микроскопическую щель. Она подъедет прямо к парадной двери Стефани. Если все будет спокойно, то есть, Стефани не будут окружать полицейские, она громко произнесет полное имя Стефани: «Стефани Тиллотсон».

В этот момент я выпрыгну из багажника. Касс отреагирует с ужасом и удивлением — «Что? Рози? В моем багажнике?» — когда я заставлю их войти в дом. Однако если рядом со Стефани окажется полицейский, Касс окликнет ее только по имени: «Стефани, какой кошмар!». В этом случае, я должна буду остаться в багажнике, а она постарается выбраться оттуда и уехать, как можно скорее.

Что она делает там так долго? Чтобы немного отвлечься, я начала декламировать «Ворона» Эдгара По. Конечно, мой выбор был более или менее случайным, но я впервые по-настоящему прониклась атмосферой леденящего ужаса этого произведения.

Вдруг — клик! Открылся багажник. Волна холодного воздуха ударила мне в лицо. В проеме стала видна тончайшая полоска темного ночного неба, но больше я ничего не видела. Я слышала низкие голоса полицейских, которые постепенно затихали, и стал различим мелодичный звон дверных колокольчиков дома Стефани.

Я залезла в левый карман, нащупав там практически невесомый игрушечный пистолет. Проверять пистолет в правом кармане не было необходимости — его вес говорил сам за себя.