Девушка с обложки - Павел Шорников (2001)

Она прочитала его мысли! Кузьмин собрал остатки мужества, с которым в последнее время у него был дефицит, и произнес:

— Именно это я и хотел сказать… Извини…

Лера молчала, словно не слышала его слов. Сергею показалось, что она действительно не слышала их — громче надо было. Он уже хотел было повторить риторическую фразу «свадьбы не будет», но Лера его опередила.

— Знаешь что… Тут неподалеку есть приличная кафешка, — сказала она. — Я с утра на ногах, голодная…

Кузьмин ожидал любой реакции: слезы, брань, угрозы, уговоры… — но не ее отсутствия. Он был сбит с толку. Неужели она и в самом деле не слышала, что он сказал? Нужно тут же, не покидая кухни, прояснить ситуацию, но лимит решительности был к этой минуте, увы, израсходован.

Пришлось послушно идти в кафе. Лера сделала заказ. Кузьмин сразу предупредил, что есть не будет. Он находился еще под впечатлением страсбургского пирога и согласился только на стакан сока.

Не давая Сергею вставить ни слова, Лера с неестественным увлечением рассказывала ему, как обстоят дела с ремонтом, какую шикарную мебель она присмотрела для гостиной, сокрушалась, что ни один спальный гарнитур ни в одном из бесчисленных мебельных салонов и магазинов ее не удовлетворил, посекретничала, что папа обещал уступить мужу любимой дочери любимое кабинет-бюро.

Кузьмин, так и не дотронувшийся до сока, молчал, с ужасом осознавая, что если сейчас же не прекратит этот словесный поток и не скажет роковые для Леры и для себя слова, то сказать их позже уже не сможет. И свадьба будет!!! А, собственно, почему бы и нет?.. Где еще он найдет себе такую женщину, которая, чтобы только сделать ему приятное, отбирает у родного отца бюро (Англия! XIX век! дуб! резьба! лак!), горячо, беззаветно им любимое. Где еще он найдет женщину, готовую всю свою жизнь посвятить ему, как жрица языческому богу, и считать это не жертвой, но счастьем. Где… Где… Где… А Вероника… Может быть, она совсем не такая, какой ему представляется. Даже наверняка не такая, привыкшая, наверное, чтобы поклонялись ей. И он ищет ее именно для того, чтобы поклоняться? Стоит ли искать?

— Вот что, — сказал он, не отводя взгляда, — твоя мама права — плотина прорвана. Свадьбы не будет… Если… в общем… — Сергей хотел упомянуть о деньгах, но не осмелился. — Я люблю ее — Веронику. Она встала между нами. Если не разорвать сейчас, дальше будет еще хуже. Ты не виновата. Никто не виноват. Так получилось.

— Нет, Сереженька, — спокойно, неожиданно спокойно, сказала Лера, — все не так. Никто между нами не становился. Просто ты себя неважно чувствуешь. Неделя, ну две — и все пройдет. Я тебя не брошу. Я буду рядом с тобой. Я помогу тебе справиться с этой напастью. Ты мой. И никому я тебя не отдам. Можешь быть в этом уверен.

Что было делать? Встать и уйти, роняя по дороге стулья, расталкивая посетителей и официантов с подносами? Накричать? Оскорбить?.. Он остался сидеть на месте. А Лера спокойно, храня молчание, закончила свой ленч, расплатилась за них двоих и только после этого спросила:

— Ты сейчас куда?

И это означало: ты свободен, делай что хочешь, но, что бы ты ни делал, ты все равно мой.

— Пойду пройдусь… — сказал Сергей.

Выйдя из кафе, они отправились в разные стороны. Кузьмин повернул к Троицкому мосту. Он решил сделать круг, пройтись вокруг Петропавловской крепости, подумать. Правда, погода прогулке не совсем благоприятствовала. На небе ни облачка, солнце, жара.

От того, что произошло в кафе, ему было до сих пор не по себе. Две женщины держали его мертвой хваткой. Одна с помощью своих, иначе не скажешь, колдовских чар, другая своей, лучше не скажешь, железной воли. Одна была неизвестно где, другая все время рядом. Вопрос: с кем останется мужчина, который оказался между двух этих женщин?