Когда замирает сердце - Сюзан Ричард (1997)

Как и ожидала, я обнаружила Фредерика у своей двери — он вставлял замок. Дик, вероятно, сказал: «Начни с двери мисс Стэнтон», с нежностью догадалась я. Он был таким милым, внимательным, к тому же я не сомневалась, что нравлюсь ему, хотя он старался этого не показывать.

Я сказала Фредерику, что мы с миссис Рэнсом решили прокатиться. Он внимательно посмотрел на меня, потом пожал плечами, пробормотав что-то насчет необходимости проверить машину, и сказал, что ключи будут в зажигании.

Как мы и договорились, я встретилась с Дирдре в гараже. Фредерик сдержал обещание, ключи болтались в зажигании. На переднем сиденье лежала карта, где чернилами были обозначены два пути в Лозанну. Откуда он узнал, что мы собираемся в Лозанну? Господи, я становлюсь настоящей психопаткой. Ничего со мной сегодня не случится. Машины всегда содержались в превосходном состоянии, я вспомнила, как Дик говорил, что Фредерик этим особо гордится. Он же сам сказал, что проверит «вольво». Не надо давать волю воображению.

Я села за руль, Дирдре устроилась рядом. Проезжая мимо виллы, мы услышали стук машинки в офисе и увидели Поля и Элен на террасе за завтраком. У их ног растянулся Но-Но — отсыпался после добросовестно выполненной работы. Мы выехали на шоссе вдоль северного берега озера, которое, как я убедилась, взглянув на карту, приведет нас прямо в Лозанну.

— В Коппоте есть прелестный маленький замок, — с удовольствием припомнила Дирдре. — Он принадлежал знаменитому французскому министру финансов, отцу известной французской писательницы, мадам де Сталь. Она там и похоронена в мавзолее.

— Я писала работу о мадам де Сталь, когда изучала французский, — вспомнила я, с трепетом думая о том, что увижу место ее успокоения. Я вела машину медленно, любуясь окрестностями и по возможности вставляя французские фразы в разговор. По просьбе Дирдре мы остановились в Коппоте, чтобы поближе посмотреть на замок, потом двинулись дальше, к Ниону, где, по словам Дирдре, было когда-то поселение воинов-ветеранов Юлия Цезаря.

— Это было в 45 году до нашей эры, — сказала Дирдре, блестя глазами. — В Древнем Риме солдат, отслуживших срок в армии, наделяли землей. А в XVIII и XIX веках здесь находился великолепный завод по производству фарфора. — Она усмехнулась. — Тебе это интересно, детка?

— Очень, — уверила я. — Я хочу знать все, миссис Рэнсом.

— У меня есть чайный сервиз, тот, что с цветами, на верхней полке, так вот его сделали здесь, в Нионе. Но давай поедем, а то никогда не доберемся до Лозанны. Нам ведь еще возвращаться, — добавила она добродушно.

Мы поехали дальше, ненадолго задержавшись, чтобы посмотреть памятник польскому пианисту и композитору Игнацы Яну Падеревскому, проведшему последние годы своей жизни в имении недалеко от этого места и умершему в 1941 году. Теперь мы подъезжали к Лозанне, величественно поднимающейся уступами на северном берегу озера.

Мы пообедали за городом, потому что был самый наплыв туристов и вряд ли бы нам удалось найти удобное место для парковки в городе. Нам пришлись по душе замечательный луковый суп, отварная озерная форель, а на десерт клубничный мусс со взбитыми сливками.

После обеда мы отправились в центр города, и я припомнила, что Лозанна была любимым городом Вольтера.

У нас не было четкого плана, но все же мы умудрились посмотреть готический собор, замок Сен-Мэйр и Шато де Люсан на дороге из Лозанны в Берн, причем Дирдре сказала мне, что его превратили в подобие памятника Шерлоку Холмсу и его создателю сэру Артуру Конан Дойлю.

— Пора в обратный путь, — наконец сказала Дирдре с тяжелым вздохом. — Когда Дика нет дома, он обычно звонит мне после ужина. Я бы не хотела пропустить звонок.

— Повернем на углу и поедем назад по шоссе Лозанна — Женева, — успокоила я ее. — Меньше чем через час будем дома.