Террористка Иванова - Эдуард Володарский (2009)

— Ох, и позорить нас будут, — пробормотал Голубев. — На всю Москву. Оперов убойного отдела прямо на их рабочем месте баба в заложники взяла — страшная народная сказка…

— И на старуху бывает проруха, — сказал следователь.

Галка и Витька по-прежнему сидели в машине и смотрели на подъезд райотдела милиции. После отъезда «скорой» там все было спокойно, только в здание уже почти никто не заходил, а больше выходили — рабочий день кончился.

— Сколько времени прошло? Полчаса? — спросила Галка. — Нет, нельзя больше сидеть, надо туда идти.

— Нас не пустят, — ответил Витька. — Я пробовал пройти — меня дежурный мент не пустил.

— Ну и что, будем сидеть и ждать? Я так не умею.

— Но твой папа сказал же — ждите, — неуверенно возразил Витька.

— Меня папа всегда учил действовать, — она открыла дверцу. — Идешь со мной?

Витька колебался.

— Ну и сиди. Ты не мужчина — ты сплошное недоразумение!

— Пойду… — наконец решился Витька и тоже вылез из машины.

И в это время к зданию райотдела стремительно подкатил милицейский автобус, с визгом затормозил, и из него, как горох, посыпались люди в камуфляжной форме, в закрытых шлемах, с короткими автоматами наперевес. Слышались отрывистые команды.

Несколько бойцов нырнули в подъезд, двое остались у дверей. В автобусе остались двое старших по званию, сидели возле рации, напряженно слушали.

— Это спецназ приехал, — сказала Галка.

— Теперь нас точно не пропустят…

— Сейчас они твою маму брать будут.

— Значит, твой папа ее не взял? — спросил Витька.

— Раз спецназ вызвали, значит… — Страшная догадка мелькнула в ее голове. — Ой, мамочка-а… а вдруг… — и Галка бегом бросилась к подъезду.

Рослый спецназовец загородил дорогу и схватил Галку за руку:

— Ты куда, девочка? Туда нельзя!

— Пустите! Там мой папа! Пустите, я вам говорю! — кричала и вырывалась Галка.

— Кто твой папа?

— Майор Пилюгин! Начальник убойного отдела!

— Все равно нельзя! А ну, перестань орать, кому говорю! Папа у тебя майор, а ты ведешь себя, как бомжиха!

Галка притихла. Витька стоял недалеко от них, но подойти боялся. И убежать боялся.

Из подъезда вышел еще один боец, торопливо закурил и жадно затянулся.

— Ну, что там? — спросил первый.

— Да сам черт не разберет. Баба там с нитроглицерином. Сунуться никак — может взорвать всех. И окна с решетками — снайпер ее не видит.

— Но выстрела-то нету?

— Нету…

— И о чем они там трекают?

— О любви… — Второй опять жадно затянулся, выпустил дым. — Хрен их знает, о чем они базарят, я ж говорю, ничего не слышно.

— О штурме не говорят?

— Какой штурм, заболел, что ли? Только сунься — она весь второй этаж разнесет.

— А с крыши на тросах?

— Да сказал же — решетки на окнах…

— Нестандартная ситуация… Тут вот еще дочка майора нарисовалась, — спецназовец указал на Галку.

— Какого майора?

— Которого террористка захватила.

— Откуда ты тут взялась, девочка?

— А вон сын террористки стоит, — Галка показала на Витьку, топтавшегося в отдалении.

— Правда, что ли? — оба бойца уставились на Витьку. — Эй, пацан, подойди сюда.

Витька испугался, но все же медленно подошел.

Они смотрели друг на друга.

— И взяток я никаких сроду не брал, поняла? — тихо говорил Пилюгин.

— Ах, какой благородный мент — сроду взяток не брал, так я тебе и поверила, — усмехнулась Полина.

— Думаешь, таких не бывает?

— Может, и бывают… только долго не живут.

— Ну, я пока помирать не собираюсь.

— Тут не тебе решать, — ответила Полина. — Теперь я буду решать. И уже решила…