Лили - Патриция Гэфни (1998)

– В чем дело? – спросил он и только тут заметил, что миссис Хау пришла не одна.

Дэвон положил книгу на стол и закрыл ее. Сначала он подумал, что Лили заболела: она выглядела бледной и измученной, а Хау, казалось, помогала ей держаться на ногах. Пять дней он ее не видел. Если она больна, мелькнуло у него в голове, тогда понятно, почему она не приходила, когда он посылал за нею. Прежде чем он успел подняться, миссис Хау заговорила:

– Прошу прощения, милорд, мне жаль, что приходится тревожить вас в столь поздний час, но дело не терпит. Я подумала, что лучше вам узнать все немедленно.

Она дернула Лили за руку и вытолкнула ее на середину комнаты, ближе к свету.

– Это воровка. Я поймала ее за руку. В ее рабочем ящике лежали четырнадцать фунтов, завернутые в носовой платок. Она украла их из денег на хозяйство. Я почти застала ее на месте преступления.

– Яне…

– Замолчи! Говорить будешь, когда хозяин велит, – приказала миссис Хау, грубо встряхнув ее.

– Ноя…

– Отпустите ее, – тихо сказал Дэвон. Когда Хау разжала пальцы. Лили подхватила свою онемевшую от боли руку и сделала еще шаг вперед, чтобы разглядеть его получше. Он был без камзола, рукава рубашки закатаны, бутылка рому, кувшин воды и пустой стакан стояли перед ним на столе.

– Я ничего не украла, – заявила Лили, глядя ему прямо в глаза. – Я готова поклясться в этом. Произошла ошибка.

Дэвон откинулся на спинку кресла, обхватив руками кожаные подлокотники.

– Это серьезное обвинение, миссис Хау, – заметил он, не сводя глаз с Лили. – Будьте добры начать сначала. Вы говорите, что поймали ее за руку?

– Почти поймала, сэр. Я оставила ее в кухне чистить камин и ушла в свою комнату. Надо было проверить кое-какие счета, поэтому шкатулка, в которой я храню деньги на хозяйство, стояла на столе и была открыта. Энид Гросс зашла сказать мне, что у Розы разболелся зуб, и попросила сходить за гвоздичным маслом. Разумеется, я отправилась тотчас же. Не могла же я допустить, чтобы одна из моих девушек страдала, если есть средство ей помочь.

Лили в изумлении обернулась к нему.

– Я пошла на кухню за гвоздичным маслом, вот тогда-то Энид и рассказала о том, что Роза заболела. Так она узнала, что меня не будет в комнате. Энид пошла со мной, так что внизу никого не осталось, кроме Лили. Меня не было всего минут пять, но, когда я вернулась к себе, шкатулка была пуста, только на дне осталось несколько шиллингов. Я сразу же направилась в столовую для прислуги и стала искать во всех ящиках подряд (у каждой служанки свой рабочий ящик, они там держат иголки, нитки и всякие личные мелочи). Деньги – ровно четырнадцать фунтов – находились в ящике Лили, завернутые в платок.

Она сунула руку в карман и показала хозяину горсть монет.

Дэвон промолчал. Он вглядывался в Лили с напряженным вниманием, задумчиво поглаживая указательным пальцем нижнюю губу. В непроницаемой глубине его бирюзовых глаз ничего нельзя было прочесть. Не в силах больше выносить затянувшееся молчание, она распрямила плечи и тихо, но твердо сказала:

– Я не брала этих денег. Не могу объяснить, как они попали в мой ящик, но я их туда не прятала.

– Она лжет. Она хочет уехать отсюда, только о том и думает, как бы поскорее сбежать. Она все еще в долгу за одежду и проезд в карете, вот и украла деньги. Если бы я ее сегодня не поймала, завтра ее бы уже и след простыл.

Какой-то новый огонек загорелся в глазах Дэвона. На мгновение Лили показалось, что они вспыхнули гневом.

– Так ты хочешь покинуть это место, Лили? – спросил он мягким, вкрадчивым голосом.

Необъяснимое предчувствие подсказало ей, что эта мягкость обманчива, что за нею скрывается ловушка, готовая вот-вот захлопнуться. Лили долго молчала, не зная, стоит солгать или нет, но в конце концов не смогла.

– Да, я хочу уехать отсюда.

Его лицо не изменилось.