Хищная книга - Мариус Брилл (2006)

— Где? — спросила Миранда, поворачивая голову.

— Вы.

Она снисходительно улыбнулась.

— Я Гвидо.

— Миранда.

— Я гондольер.

И не успела Миранда ничего сообразить, как очутилась в самом средоточии таких чар соблазнения, по сравнению с которыми Фердинандовы цветы, дорогие платья, экспрессы и роскошные отели умерли бы со стыда. Через пять минут она чувствовала, что понимает Гвидо, что он искренне дорожит ее мнением, что она много для него значит. Он изливал свою душу с искушенной безыскусностью. У него было достаточно жизненного опыта, чтобы отнести Миранду к определенной категории — людей, которые считают себя обязанными перед теми, кто вызвал у них сочувствие и участие. Расскажи им, как ужасна твоя жизнь, и в своем слепом эгоистическом высокомерии они решат, что могут ее исправить. Поэтому Гвидо расписывал мучительную жизнь гондольера: бесконечные вокальные упражнения, хронические травмы и усталость от гребли, вечная неуверенность в заработке и, что хуже всего, необходимость возвращаться домой в Местре. Все, разумеется, вранье от начала до конца. Миранде стало очень-очень его жалко, ее изумляло, что она может найти у себя больше общего с этим пьяным немолодым итальянцем, чем с Фердинандом. Ладно, к черту уже Фердинанда. Заносчивый, фиксированный на задержке фекалий, избалованный мальчик из частной школы. Если он не может ничем с ней поделиться, она не хочет иметь с ним ничего общего.

Фердинанд в этот момент находился наверху и столкнулся с упрямым сопротивлением швейцара, уверявшего, что не может впустить его без пары, так как это нарушило бы тонкое равновесие числа мужских и женских особей в клубе. Фердинанд уламывал его и упрашивал, наконец, предложил мзду, но все без толку. Он решил проплыть внутрь через арку канала на боковой стене. С каждой минутой задание становилось все менее и менее приятным. Отвернувшись от дверного глазка, Фердинанд пренебрежительно бросил:

— Ладно, тогда сим-салабим.

Тут дверь, как по волшебству, отворилась.

— Avresti dovuto dire prima la parola d’ordine[39], — сказал вышибала.

Называйте, если хотите, это удачей, но на самом деле это был настоящий всемирный заговор. Конечно, Фердинанд должен был остаться сухим и попасть внутрь, чтобы встретиться с Мирандой, иначе для нее все не было бы так идеально.

К моменту, когда он спустился по лестнице, Миранда убедила Гвидо доставить ее на гондоле назад к «Гритти-Паласу», и Гвидо был в достаточной степени уверен, что на пристани последует приглашение на чашечку горячего кофе. Существует ведь определенная стадия опьянения, благодаря которой в мире так много оптимистов.

— Миранда, — с улыбкой предстал перед ней Фердинанд, — я тебя обыскался.

Миранда ничуть не удивилась его появлению.

— Кто это? — Оптимизм Гвидо начал улетучиваться. — Он вам досаждает? — Он встал между Мирандой и Фердинандом.

— Он хороший, Гвидо, только чуть-чуть запутался.

— Я его не пущу.

— Послушайте, — сказал Фердинанд, — я хочу поговорить с этой девушкой.

— Женщина. Она женщина, — со вкусом проговорил Гвидо.

— Миранда? — попросил Фердинанд.

— Гвидо, это мой бойфренд.

Да, она произнесла это, «бойфренд», слово выскользнуло из ее уст, прежде чем она смогла оценить его значение. «Бойфренд», и она во все глаза смотрела, как воспримет это Фердинанд. Но он не вздрогнул, и не замер, и не побледнел, и не упал в обморок, просто стоял, глядя на нее из-за плеча Гвидо. Бойфренд. Словно бы вдруг возникла связь между ними, молчаливое соглашение. Как только он стал «бойфрендом», ссора превратилась в пустячную размолвку, которую можно будет уладить позже. С бойфрендом это «позже» бывает всегда.

Гвидо утратил хладнокровие и контакт со стойкой бара одновременно. Он сжал кулаки для драки, слишком поздно осознав, что только стойка позволяла ему держаться вертикально. Гвидо рухнул на пол, где продолжал вызывать на честный бой любого, кто к этому готов.