Убей, если предам - Виктория Лошкарёва

Сейчас же в квартире было до такой степени тепло и душно, что незамедлительно хотелось открыть все фрамоги. Но я точно помнила, что утром форточки открывала.

Хм… либо у меня паранойя, либо…заходила квартирная хозяйка. Но Лилиана Иннокентьевна уже десять месяцев жила в Питере, а деньги я пересылала ей по почте, так что навряд ли это могла быть она.

— Настя, — окликнул меня знакомый голос из темноты комнаты.

— Тьфу ты, — выдохнула я с облегчением. — Никита, обязательно было пугать?

Пройдя в комнату и включив свет, я обнаружила Кольцова, развалившегося на единственном возможном для этого месте — моём диване.

— Как ты здесь оказался?

— Зашёл поговорить, — хмыкнул Кольцов. — Конфиденциально.

— Поэтому надо было забираться ко мне в дом? Кстати, как ты открыл дверь?

— Ой, Насть, — отмахнулся Кольцов. — Чего там открывать. Ты забыла, кто тебе дверь переустанавливал?

— Не забыла, — огрызнулась я. — Но у меня кроме новой металлической, осталась старая деревянная.

— Ну это вообще смех.

— Интересно как получается, — заметила я, обернувшись к Никите, — образование у нас с тобой вроде одинаковое — юридическое, а вот трудовые навыки в корне разные.

— Так мы ведь в Сорбоннах не учились, — хохотнул Кольцов.

— То же мне юморист… — фыркнула я. — Если честно, что ты делал тут в темноте?

— Не хотел мешать.

— Ты о Роберте?

Никита кивнул.

— Его ребята сегодня целый день возле здания суда паслись. Интересно, почему?

— Может, из-за Шалаева.

— Причём здесь судья? — спросил Кольцов. Интересно, откуда новый человек в городе знает по фамилиям работающих у нас судей.

— У него какие — то дела с Робертом. По крайней мере, они знакомы.

— Цветочки тоже Шалаеву?

— Цветочки мне, — улыбаясь, протянула я. — А ты не думал, забираясь ко мне в квартиру, оказаться третьим лишним?

— Сюрпризом для охваченной статью парочки? — спросил Кольцов, скалясь.

— Хоть бы и так.

— Я бы кашлянул.

— Тогда всё в порядке.

— Ты уверена? — продолжал ерничать Никита.

— А то, — кивнула я, присаживаясь рядом, на табуретку. Вспомнив, что Кольцов, хоть и непрошенный, но гость, пришлось проявлять хорошие манеры. — Ты чаю хочешь?

Никита покачал головой.

— Странный как — то у нас разговор выходит.

— Ты первый начал. Могли бы говорить по — другому.

— Ну, при такой охране, как у тебя, большого выбора — то нет… — дурашливо протянул Кольцов. — Приходится прятаться в темноте.

— Подожди, — остановила я адвоката. — Какая охрана? Влада?

— Немца, — скривился Никита. — Твой Кауфман очень тебя опекает. Прямо — таки пылинки сдувает. — Кольцов тяжело вздохнул. — Ты совершенно не умеешь выбирать друзей.

— Интересное мнение.

— Да куда уж интересней, — отмахнулся Кольцов. — То мент, то Немец…

— То заезжий юрист в приятели набивается.

— Насть, ну ты же понимаешь, что Кауфман не простой парень. Тем более странно выглядит ваша милая дружба, которая, кстати, грозит бедой только тебе, а не Немцу.

— Возможно, поэтому Роберт и позаботился о моей безопасности?

Никита фыркнул и покачал головой.

— Лишние подозрения. Тем более, когда из пешки можно быстро превратиться в ферзя.

— Ты забыл, я не учувствую в игре.

— Это только слова, Насть. Твои дела говорят об обратном.

— Мои дела? — рыкнула я. — Это я подкинула информацию о себе Игнатьченко, я убила Савельева, я пыталась убить Влада и я же ликвидировала Раису, которая, наверное, была моей помощницей. Да? Чем я ещё обязана публичной демонстрацией недоверия.

— Пока это совсем непубличная демонстрация, — возразил Никита. — И это не касается выше перечисленного.

— Тогда чего касается?

— Скажем так: каким бы образом ты не познакомилась с Немцем, это был очень опрометчивый шаг с твоей стороны.

— Я этого не подстраивала.