Повезло - Лиза О'Нил

Только вот никто не воспринимал его всерьез.

Может, потому, что Том позволил внучке играть с бейсбольным мячом, расписанным автографами «Храбрецов из Атланты», когда те стали чемпионами страны. Или потому, что рычал на любого, кто пытался забрать внука с его колена. Или же потому, что тайком угощал Финна ветчиной.

Том обожал семью.

И очень хорошо ее знал. Веллингтон-старший не уставал удивляться, как пятеро хулиганов, которых они с Эддисон произвели на свет, превратились в пятерых славных и очень разных мужчин.

Однако среди всех отпрысков самые близкие отношения у него сложились с Джорданом.

Дело не в предпочтениях или фаворитизме. Том любил всех сыновей, как и положено отцу. Просто они с Джорданом лучше всего понимали друг друга.

Вот и сейчас тот улыбался, смеялся, обменивался подколками с братьями и Клэем, дружески болтал с невестками, но Том видел в его глазах тень тревоги. Поэтому, когда остальные отправились на задний двор, чтобы присоединиться к поиску пасхальных яиц, Том улучил минутку и попросил Джордана помочь с напитками.

Обычно он вывел бы сына на откровенность умной беседой и тонкой игрой, но раз времени в обрез, пришлось форсировать события.

– Поговорить не хочешь? – Том сунул Джордану пару упаковок пива, затем покопался в глубине холодильника, обнаружил любимый внучкин сок и тоже водрузил его на руки Джордана.

– Не особо. – Тот понаблюдал за сими действиями и выдал: – Если ищешь контейнер из-под низкокалорийного йогурта, где прячешь печенье, – мама его выкинула.

Том застыл на месте и в ужасе уставился на сына:

– Выкинула?

– Угу. Срок годности на упаковке истек.

– То есть ты знал, что там лежит, знал, что она собирается выкинуть контейнер, и просто… промолчал?

Глаза Джордана весело сверкнули.

– А что я должен был сказать? «Ой, мама, не выкидывай просроченный йогурт, там папа нелегально прячет калорийные сладости»?

– Ну ты же умный парень. Придумал бы что-нибудь.

– А что бы ты дал за этот контейнер? – зловеще улыбнулся нахал.

– Черт, сын. – Том закрыл дверь холодильника. – Похоже, я тебя недооценил. Ты ведь вытащил его из мусорника и спрятал, да?

– Отпишешь мне тот мяч с автографами в завещании, и, возможно, я скажу, где твои печеньки.

– Не терпится увидеть меня в светлой обуви?

– Да ты и сам неплохо справляешься – со всеми этими пончиками и выпечкой.

– Хм. Забавно, раньше ты мне лекции не читал. А еще забавно, что ты прежде не уводил разговор от своих проблем, чтобы обсудить мои. Думаешь, я не заметил?

Джордан переложил банки и соки на одну руку и похлопал Тома по плечу:

– Просто хотел убедиться, что все эти отруби и овсяная мука, которыми тебя пичкает мама, не повлияли на твой мозг. Я спрятал печенье на дне коробки «Уитиз», – кивнул он в сторону кладовой.

– Завтрак чемпионов.

– Именно. – Улыбка на лице сына зеркально отразила усмешку отца. – А теперь, когда мы все уладили, позволь ответить на твой вопрос. Дело Фуллера висит на мне, как тонна кирпичей, – признал Джордан уже совершенно серьезно. – Женщина, с которой я когда-то встречался, похоже, пропала, и, возможно, именно она пыталась меня покалечить. Вдобавок у меня жутчайшее сексуальное неудовлетворение со времен средней школы. А так – да, я в полном порядке.

– Что ж. – Том почесал подбородок, размышляя над проблемами сына. Джордан в семье всегда выступал в роли рыцаря на белом коне и носил ответственность, точно щит. – По поводу первого могу сказать только, что ты блестящий прокурор. Но иногда даже самым блестящим приходится лишь применять закон по мере своих знаний, а спорные моменты правосудия оставлять на усмотрение высших сил.

– Знаю, знаю. Просто… легче сказать, чем сделать.