Повезло - Лиза О'Нил

Громила торчал на парковке у работы Эвы. Господи помоги ей, но каждый раз, выглядывая в окно и видя этого идиота, она так злилась, что готова была взвыть не хуже собак в питомнике.

«Охрана, куда там. Добрый дядюшка просто решил меня запугать».

– От того, что вы на него смотрите, он не уйдет, доктор Мартинес. Поверьте, я пыталась.

Уперев руки в бока, Эва повернулась к помощнице. С льющимися из-под голубой банданы каштановыми локонами, Кейти высунулась из-за компьютера, напоминая яркого чертика из коробки.

– Что собираетесь делать?

– Понятия не имею.

Оставив в покое поиск и обработку клиентов, Кейти обошла стойку администратора и присоединилась к Эве у окна.

– У этого парня такие кратеры на лице, что их впору НАСА исследовать.

Эва не сдержала смеха.

– Я знала, что не зря тебя наняла. Как минимум одна причина точно есть.

– В смысле, кроме моих невероятных знаний обо всем, что передвигается на четырех ногах, не говоря уже об исключительном таланте общаться с людьми и прекрасных навыках секретаря?

– Да ты едва знаешь, как компьютер включать.

– Но я же делаю успехи, не так ли?

– Конечно, хуже ведь просто некуда. Хотя, к слову, случай с Одноглазым Джеком меня убедил. Тот, кто способен выкупать его и не расстаться с собственными глазами, заслуживает твою скудную зарплату.

– Да ладно, Джек – милашка.

Словно поняв, что речь о нем, упомянутый серый кот потерся о длиннющие ноги Кейти и принялся выписывать вокруг нее восьмерки, старательно избегая Эву.

– Похоже, он все еще дуется на вас за тот укол от бешенства.

– Ничего, простит. – Кот запрыгнул на стойку и показно хлестнул хвостом, демонстрируя Эве глубину ее заблуждения.

– Восьмой смертный грех распугает нам всех клиентов.

Эва вновь повернулась к окну. Громила и правда был исключительным уродом: в майке-алкоголичке, с жирными черными волосами и рябой кожей, а на шее, словно позолоченные струйки пота, болтаются цепи.

Но что еще хуже – он совершенно точно законченная сволочь. Нет никаких сомнений, зачем его сюда поставили. Таким образом дядя предупреждал Эву, мол, скажешь кому-нибудь хоть слово – и я узна́ю.

Когда она вчера наконец вернулась в клуб, горе-похитителей там не оказалось – наверняка шарились по округе, пытаясь найти исчезнувшего из багажника парня, – и Рикардо было не до гостьи. Однако управляющий донес до сведения Эвы, что любящий дядюшка озаботился ее безопасностью на время грядущего суда над отцом и приказал охранникам за ней приглядеть. Мол, напарники убитого из мести могут открыть охоту на Эву.

Чушь собачья.

Дядя просто хотел удостовериться, что во время расследования племянница будет молчать как рыба. В отличие от отца, Эва никакой преданности к Карлосу не испытывала, и ублюдок это знал. Потому и приставил своего уродского пса.

– Козел.

– Что за выражения? – упрекнула Кейти. – Как думаете, он так и будет висеть у вас на хвосте двадцать четыре часа в сутки?

– Не знаю. Может, отвяжется, когда поймет, что я не сбираюсь заигрывать со следствием. Если бы его дурная башка лежала на колоде, я бы с удовольствием взяла топор, но отцу я ничего плохого не сделаю.

– Так почему не объясните это своему родителю?

– Тогда придется разговаривать, а я с ним уже полтора года не общаюсь.

С тех пор, как исчезла мама.

Эва прижала пальцы к виску, в который начала долбить боль, будто чокнутый сосед в дверь.

– Прости, Кейти. Мне не следовало все это на тебя вываливать, но я решила, что так честнее, если ты знаешь, на кого работаешь. Пособие по увольнению, что я предложила, по-прежнему в силе. Решишь уйти – я пойму.

– Вы уже столько раз предлагали мне уволиться, доктор Мартинес, что, боюсь, однажды уговорите.

– Будь у меня выбор – точно не настаивала бы. – Эва перестала потирать ноющую голову. – И последний раз прошу, хватит уже звать меня «доктор Мартинес».