Идеальная ложь - Лайза Беннет (2005)

— Я больше не могу ждать ни минуты, — сказала Жанин. Голос у нее был, как у маленькой девочки. Казалось, что с момента, когда Мэг видела ее в последний раз, она еще больше поправилась. Хотя цвет лица ее оставался прекрасным, тона персиков со сливками, над воротником ее английской кофты вырисовывалась складка жира, а вокруг пуговиц расписанного цветами платья ткань некрасиво натянулась.

— Где же ваши новости?

Ханна Джадсон не привыкла торопиться. Она потянулась за своим соком, сделала маленький аккуратный глоток и снова поставила стакан на стол. Потом промокнула свои идеально чистые губы бумажной салфеткой. Кашлянула, прочищая горло, и, глядя через стол на Мэг, произнесла:

— Одну из работ Этана принял решение взять «Гуггенхайм».

— Музей «Гуггенхайм»? — удивилась Ларк. — Как это произошло?

— Они считают, что ваш покойный муж был уникальным новатором в своей области, — ответила Ханна, четко произнося слова, словно говорила с кем-то, у кого есть проблемы со слухом. Мэг могла поклясться, что Ханна ожидала, что такую новость примут с гораздо большим энтузиазмом.

— Это просто великолепно, — сказала Мэг. — И это должно означать, что акции Этана как художника уже растут в цене. Вместе с ценой на его работы, я правильно понимаю?

— Разумеется, — сказала Ханна. — Это ключевой момент в карьере любого художника. Печально лишь то, что в случае с Этаном… когда он ушел от нас… его работы становятся еще более ценными. Древний вопрос спроса и предложения. Мне уже звонили несколько покупателей и спрашивали, какие еще из его работ я могла бы им предложить.

— В погребке рядом с мастерской есть еще, по меньшей мере, штук двадцать скульптур, — сказал Клинт. — Занимают кучу места, которое можно было бы использовать для нового магазина.

— Мне бы очень хотелось взглянуть на то, что осталось, — сказала Ханна, адресуя свою безукоризненную улыбку Клинту.

Мэг знала, как сильно ей хотелось прибрать к рукам остальные работы Этана, и сомневалась, что торг тут пойдет только из-за денег. Как Мэг было известно, Ханна считала, что это именно она открыла Этана, дала ему шанс для большого прорыва, помогла ему состояться. В ее голосе, когда она объявила о покупке работы музеем «Гуггенхайм», звучали нотки личной гордости. Но показать ей оставшиеся работы Этана она попросила таким властным тоном, будто уже имела право ими распоряжаться.

— Мне кажется, что у тебя сейчас нет возможности сделать их опись, не так ли, Ларк? — спросила Мэг, стараясь переключить внимание сестры от кормления Ферн к более актуальной сейчас теме.

— Буду счастлива вам помочь, — вежливо вставила Ханна, мельком взглянув на Мэг. — Я с собой привезла распечатку последних продаж Этана. В определенный момент мы должны будем обсудить новую ценовую стратегию. Не хочу, чтобы меня обвинили в жульничестве, но те пять тысяч, которые мы просили раньше, в свете факта покупки одной из скульптур «Гуггенхаймом», — непростительно низкая цена.

— Пять тысяч за?.. — вопросительно произнес Клинт и, когда Ханна утвердительно кивнула, даже присвистнул сквозь зубы. — Черт побери, мне уже это представляется огромной кучей денег.

— У Этана был большой талант, — ответила Ханна. — И должна сказать, я испытываю чувство огромного облегчения, что, произнося это, не чувствую себя уже совершенно одинокой.

В Ред-ривере, и особенно у Мак-Гованов, было обычным делом, когда кто-то заходит в дом без предупреждения. Франсин Верлинг чувствовала себя здесь настолько комфортно, что перед тем как присоединиться ко всем на веранде в это утро, зашла сначала на кухню налить себе чашку кофе. За ней тащился Мэт в наушниках, из которых доносился агрессивный ритм, с огромным пакетом для покупок от магазинов «Кмарт».

— Ханна, — Франсин протянула ей свою руку. Ханна дернулась — от энергичного рукопожатия пастора у нее хрустнули кости. — Рада снова увидеть вас так скоро.

— Взаимно, я тоже рада.