Идеальная ложь - Лайза Беннет (2005)

— Уверен, я говорил тебе, что у нас планируется реструктуризация, — сказал Эйб, подвигая к столу обитый мягкой кожей стул для Мэг. Чтобы отгородиться от шума снаружи, он прикрыл стеклянную дверь.

— А как же расширение? Увеличение персонала? В заголовках статей, посвященных твоей фирме, я видела имена еще как минимум двух новых партнеров.

— Ну, в общем, да, — вздохнул Эйб, усаживаясь на начальственное место за столом и роняя перед собой папку с документами. — Это был один из нескольких положительных побочных эффектов развода. Приходится отдавать работе всю свою энергию. И, к счастью для меня, мы сейчас живем во времена, когда все судятся со всеми. Так что сегодня мы — Сабин, Рейнхард, Тучман и Херрингтон — проворно делаем деньги.

— Твой голос звучит не слишком оптимистично. Ты счастлив? — спросила Мэг, стараясь почувствовать настроение Эйба. Это была непростая задача: его цинизм выводил людей из равновесия и заставлял держать дистанцию. Но Эйб не всегда был таким «непроницаемым». Когда они оба начинали говорить, каждый о своем бизнесе, он был гораздо более открытым и любезным. В день, когда она переехала в свой собственный офис на 40-й улице, он прислал ей огромную связку кричаще раскрашенных, надутых гелием воздушных шаров, на каждом из которых было слово «ПОЗДРАВЛЯЮ!» Мэг подумала, что прошло уже очень много времени с тех пор, как он в последний раз делал что-то столь же спонтанное и эксцентричное. Иногда, когда он улыбался или смеялся, Мэг замечала в его глазах по-мальчишески жизнерадостный блеск, совсем как раньше. Но в последнее время куда чаще перед ней представал только серьезный, обеспокоенный мужчина.

— Счастлив? — Эйб откинулся на спинку своего стула, сцепив пальцы на затылке. — Я помню, в колледже мы, бывало, вели эти долгие философские дискуссии о счастье. Аристотель против Платона. Ты знаешь, о чем речь, — какова конечная цель человечества? Для меня сегодня счастье — не более чем концепция, аргумент, абстракция. А что же реально? Я думаю, что способен испытывать гордость при виде всего этого, Мэг, — Эйб обвел взглядом великолепно обставленную комнату. — Это дает мне чувство достигнутого успеха. Я продвигаюсь вперед. Я двигаюсь, ухожу.

— От Бекки? — не задумываясь, спросила Мэг.

— Теперь о Жарвис. — Эйб резко подался на стуле вперед.

— О Эйб, извини.

— Ты платишь за время, которое здесь проводишь, а расценки мои сейчас возросли. Ненавижу тратить твои деньги на болтовню по личным вопросам.

Мэг ничего не понимала в бумагах по иску к Жарвис, подготовленных Эйбом. Они были написаны юридическим языком, что вызывало у нее желание «клюнуть носом» в середине каждой фразы. Но, тем не менее, она прочла-таки страниц двадцать этого иска и просмотрела подтверждающие документы, в основном утвержденные графики работ с последующими выставленными счетами, которые Жарвис не оплатила. Пока Мэг читала, в конференц-зале несколько раз звонил телефон, и Мэг вполуха слышала, как Эйб отвечал на звонки.

— Нет, нет, Джейкоб. Это как раз момент, когда голова должна оставаться холодной. Они рассчитывают, что вы в страхе броситесь бежать. Просто держитесь твердо и не подписывайте никаких чертовых бумаг, пока мы не встретимся с ними лицом к лицу на следующей неделе.

Через несколько минут телефон зазвонил снова.

— Это тебя, Мэг.

— Мне очень жаль, что я таким образом тебя выслеживаю, — сказала Ларк. — Но Оливер сказал мне, что ты у Эйба, а я точно не знаю, когда ты приедешь на эти выходные. Ты успеешь появиться здесь завтра к обеду?

— Конечно. Я уже говорила тебе, что рассчитываю добраться к десяти утра. — Мэг взглянула на хмурого Эйба. — Это все, что ты хотела узнать? Только когда я завтра попаду в Ред-ривер?

— Нет, Мэгги. Мне просто нужно было услышать твой голос. Я… со мной что-то вроде шока.

— В чем дело, малыш?