Если ты останешься - Кортни Коул

Я тянусь за банкой на тумбочке и снова морщусь от боли.

Проводя большим пальцем по металлической оправе крышки, я рассеянно

позволяю своему разуму блуждать, поскольку пытаюсь освободить голову от размытости

сна. Затем я разочаровываюсь в этом, достаю белую таблетку и кладу ее в свою руку,

потому что это то, что поможет мне в этом, потому что я слишком нетерпелив, чтобы

ждать.

Я перестал принимать некоторые вещи. Независимо от того, что мой отец считает,

что мне не нужно принимать их. Я не гребаный наркоман. И так как после промывания

моего желудка и сломанных ребер мне было совсем не смешно, думаю, я буду

воздерживаться от этого некоторое время.

Я завыпиваю таблетку большим глотком воды, жалея, что это было не пиво. Сейчас

только 11:00, и я решил, что не собираюсь пить до 17:00 каждого дня, я не собираюсь

употреблять что-либо другое до 17:00. Я не гребаный слабак.

Независимо от распространенного мнения, я могу сдерживать себя, когда хочу.

Я встаю с постели, потягиваюсь так тщательно, как только могу и иду в душ.

Мой душ — один из любимых мест в этом доме. Это огромная комната, полностью

отделанная камнем, с четырьмя насадками для душа, ударяющими меня в различных

направлениях. Он был изготовлен на заказ, чтобы соответствовать моему высокому росту,

потому что я не хочу нагибаться, чтобы нормально помыться. Еще, если я захочу, в этом

доме проходят вечеринки. И я устроил немало вечеринок в этом самом душе с девушками,

которые были на это согласны.

Воспоминания обо всех этих голых, влажных грудях и длинных бедрах, собрались

в моей голове в этот момент, и это немедленно делает мой член твердым. Я растираю

мыло в ладонях и беру член в руки.

Как только я это делаю, лицо Милы появляется в моей голове. Это неожиданно и

внезапно, но я сосредоточиваюсь на нем, на ее мягком голосе и полной груди. Я закрываю

18

глаза и представляю, что это ее рука сейчас ласкает мой член. Я представляю ее мягкую

кожу, соприкасающуюся с моим телом. Я представляю, как прислоняю ее к стене и

трахаю, пока она кричит мое имя, все это время ее ноги обернуты вокруг моей талии.

Это не заняло много времени, я кончил.

С довольным вздохом, я начинаю мыться. После душа я беру толстое полотенце,

вытираюсь.

И все еще думаю о Миле Хилл. Какого черта?

С одной стороны, я полагаю, что это нормально. Она, в конце концов, спасла мою

жизнь. Мою жизнь, а я не могу вспомнить, поблагодарил ли ее. Обычно, мне на это

насрать, но в ней есть что-то, что заставляет меня думать о вещах, о которых я обычно не

думаю. Что-то мягкое и сладкое, что-то реальное и подлинное.

А вот теперь, я веду себя как гребаный слабак.

Я хватаю джинсы с футболкой и натягиваю их на себя.

Я собираюсь поблагодарить ее прямо сейчас. Я просто поспрашиваю и узнаю, где

она работает, скажу ей спасибо за то, что спасла мою жизнь. Она определенно не из тех

людей, которым я поставляю кокс.

Нет никакой надежды, что каким-то образом мой образ жизнь или моя личность

будет удовлетворять ее довольно долгое время. Да я и сам не хочу не для кого меняться.

Вставив ключ в свою машину, я думаю о ней снова, о ее темно-красной рубашке,

которая была на ней, и как она растягивалась на ее полных сиськах. Это заставляет меня

задаться вопросом, как они выглядят без рубашки? Ее соски, вероятно, розовые и

наклонены к небу. Мой член снова твердеет.

Черт.

Мила

— Почему ты выбрала такой неподходящий момент? Я нуждаюсь в сестре.

Мэдисон поднимает глаза, она сидит за маленьким столом в моем магазине,

просматривая мои последние черно-белые фотографии озера.