Если ты останешься - Кортни Коул

— Может быть, я и был трусом. Но я все еще был хорошим человеком, у которого

просто был плохой характер. Я люблю тебя, арахис.

Я чувствую, что приросла к земле, а затем онемение сильным потоком накрывает

меня. Так или иначе, по какой-то причине, что-то щелкает во мне, и я вдруг понимаю, что

эти глупые сны пытались сказать мне все это время... черные и белые гробы, солнце и

тени.

Жизнь не черно-белая. Не все люди хорошие или плохие. Я была так сосредоточена

на смысле жизни после смерти своих родителей, что не учла тот факт, что в глубине души

— хотя я не признавала этого — мне было трудно понять отношения между ними. И,

наверное, я осуждала их.

Действительно, жизнь просто смесь хорошего и плохого, различные оттенки

серого, белого и черного. Думаю, я всегда боялась быть с кем-то в отношениях, потому

что думала, что у меня будут такие же отношения, как у родителей или, что я сделалаю

ошибку.

Но вся жизнь состоит из ошибок.

Я сглотнула и посмотрела на своего отца.

— Я люблю тебя, папа. — Он кивает, его глаза полны доброты и любви. — Я

скучаю по тебе.

— Я знаю, — отвечает он. И, сидя на месте, он начинает исчезать, пока не

пропадает, и я остаюсь в одиночестве.

Но я не одинока. Я чувствую присутствие Пакса, даже притом, что не могу его

видеть. Я поворачиваюсь, но его там нет.

А потом я просыпаюсь и смотрю ему в глаза.

— Ты в порядке? — шепчет он. — Тебе что-то снилось.

Его руки обнимают меня.

— Мне просто приснился странный сон, — шепчу я. — Мне снился мой отец,

впервые с тех пор, как он умер. Я спросила его, почему он ударил мою маму, а он говорил

про то, что был испорчен. Но он все еще был хорошим человеком. Он и моя мама должны

были пойти к семейному психологу, но так и не пошли.

Пакс смотрит на меня, его золотые глаза освещают теплом темное помещение.

— Ты права, — наконец, говорит он. — Человек может ошибаться, но он все еще

будет хорошим, если у него доброе сердце. Из-за чего это происходит? Потому что я

спрашивал о твоих родителях?

Я пожимаю плечами.

— Я не знаю. Может быть. У меня был странный повторяющийся сон, с тех пор,

как они умерли, и я думаю, что это всегда было одной из тех вещей, которые мое

подсознание пыталось мне сказать. Я боролась после их смерти, я скучала по ним очень

сильно, но я также возмущалась из-за их отношений. Они любили друг друга почти до

безумия, но они погибали вместе. Они плохо общались.

Пакс смотрит на меня.

— Твой отец когда-нибудь бил тебя?

Я сразу качаю головой.

— Нет. Меня шлепали несколько раз, когда я была ребенком, но бить? Нет, они

были хорошими родителями. Их проблема состояла в том, что они всегда подначивали

друг друга, пока это не вышло из-под их контроля.

Теперь Пакс качает головой.

82

— На самом деле, мы ничего не можем контролировать, — утверждает он. — Не в

той ситуации. Хотя, ты была права. Твои родители должны были обратиться за помощью.

Мне жаль, что они этого не сделали.

Я закрываю глаза и снова прижимаюсь к нему.

— Так или иначе, я думаю, что мой сон был сообщением для меня. Что все будет в

порядке, и что я должна доверять своему сердцу. Мое сердце говорит мне, что быть с

тобой — это нормально. Мы с тобой не мои родители, и наши отношения не будут такими

же, как у них. Никто не совершенен, и у тебя есть проблемы, с которыми нужно бороться,

но мы пройдем через это, Пакс.

Он вздрагивает, я это чувствую, становясь жестким рядом со мной.

— Ты думаешь, что твой сон был сообщением от отца, что быть со мной — это

нормально?

Я снова пожимаю плечами.

— Я не знаю. Может быть.

Он качает головой.