Вечно - Дж. Дархауэр (2015)

Кармин горько рассмеялся.

– Думаешь, я этого, блять, не знаю? Разумеется, она не виновата. Но это совсем не значит, что ты ее в этом не винишь.

Немного посмотрев на сына, Винсент вздохнул.

– Иногда, когда мы переживаем утрату, мы пытаемся переложить на кого-то или что-то вину за случившееся. Это зовется «непосильной ответственностью». Нам гораздо легче справиться с ситуацией, когда мы можем выместить свои скорбь и гнев на чем-то осязаемом, поэтому…

– Опустим медицинскую чушь. Это зовется «козлом отпущения».

– Козлом отпущения, – повторил Винсент. – Ты прав. Я винил ее, потому что это было легко. Но, по большей части, мне удалось совладать со своими эмоциями, поэтому я и решил, что будет безопасно привезти ее сюда. Но, да, иногда мой настрой возвращается, и я жалею о том, что она вообще появилась на свет.

Кармин услышал в голосе отца сожаление, намек на отвращение.

– Это сделал Фрэнки? Он приказал ее убить?

Винсент кивнул.

– Несколько лет назад Сал рассказал мне о том, что Фрэнки запаниковал из-за того, что твоя мать проявляла такой интерес. Он сказал, что дело было в том, что девушка была дочерью сына Антонелли. Он не хотел, чтобы все узнали о грязном секрете его семьи. В нашем мире либо ты убиваешь, сын, либо убивают тебя.

– В твоем мире, – поправил его Кармин. – Нет никакого «нашего» мира. Я не хочу иметь к этому всему никакого отношения.

Кармин чувствовал в своем организме обжигающую его вены водку. Он запустил руку в волосы, поморщившись от боли. Его отец нахмурился.

– Должно быть, ты ударился рукой обо что-то твердое.

– Немного повздорил с зеркалом.

– Нужно съездить в больницу и сделать рентген.

Кармин поднял вверх бутылку водки.

– Все необходимые медикаменты уже при мне.

Он сделал еще один глоток.

– Ты слишком много пьешь, – пробормотал Винсент.

– Мы все не без греха.

– Мне жаль твою печень, ты заработаешь себе цирроз в семнадцать лет. Алкоголь убьет тебя, если ты продолжишь в том же духе.

– Да мы всегда когда-нибудь сдохнем, пап, – ответил Кармин. – Уж лучше умереть из-за того, что я люблю.

Он поднес бутылку к губам для того, чтобы сделать очередной глоток, и, когда водка хлынула в его рот, он осознал только что сказанные им слова. Именно это и сделала его мама.

Не сказав ни слова, Кармин, пошатываясь, поднялся на ноги и вернулся на третий этаж, направляясь в спальню Хейвен. Она свернулась на кровати калачиком и лежала, вцепившись в подушку. Его грудь вновь пронзила боль. Ему казалось, что его сердце вот-вот взорвется, разлетится на миллионы осколков, как зеркало в его ванной.

В это мгновение что-то вспыхнуло глубоко внутри него – пробудилась та самая часть, которая пересилила чувство обиды. Он осознал, что нуждался в ней так же сильно, как и она в нем; что он любил ее больше всего на свете.

Эмоции вновь одолели его, когда он лег рядом с ней на кровать и притянул ее к себе.

– Я люблю тебя, – сказал он надломленным голосом.

– Я тоже люблю тебя, Кармин.

Эти слова проникли в него, лишая его дыхания. Она нежно поглаживала его руки, пока он обнимал ее.

Ее пальцы дрожали, когда она касалась его кожи. Ему хотелось бы, чтобы у него были в запасе ответы, которые облегчили бы ситуацию, но на деле у него имелось только лишь одно простое слово.

– Sempre.

* * *

На следующее утро Кармин отправился в больницу. Травмированное запястье мешало ему вести машину должным образом, но Кармину все же удалось это сделать без каких-либо повреждений.

Он припарковался на парковочном месте своего отца и отправился внутрь, подходя к женщине, работавшей за стойкой в отделении неотложной помощи. Он показал ей руку, и она кивнула. В словах не было никакой необходимости. Кармин прошел за ней в кабинет, и она сказала ему, что через мгновение к нему подойдет медсестра.