Вечно - Дж. Дархауэр (2015)

Хейвен снедало чувство безысходности. Она сбежала в тот день в Блэкберне из-за того, что ей отчаянно хотелось спасти свою маму, и она никогда об этом не забывала. Она всегда помнила о своем обещании и была так близка к тому, чтобы его выполнить, но в самый последний момент все рухнуло.

Теперь было уже слишком поздно. Ее мама умерла.

Проводя пальцами по корешкам книг, Хейвен наткнулась на безымянный корешок. Достав книгу в кожаном переплете, Хейвен заметила упавший на пол листок. Подняв его и развернув, она нахмурилась, поняв, что это было письмо.

Опустившись в стоявшее у окна кресло, она положила книгу на колени и прочла выцветшее от времени письмо.

08/10/97

Миссис ДеМарко,

после тщательного расследования я решил, что больше не могу вести это дело. Берясь за него, я не знал подробностей, касающихся несовершеннолетнего ребенка, в отношении которого проводится расследование, и, знай я их изначально, я ответил бы Вам отказом. Официально Хейвен Антонелли не существует, и я настоятельно прошу Вас забыть о том, что Вы когда-либо с ней виделись. Опасно втягивать себя в какие бы то ни было дела с подобными людьми, поскольку они, не колеблясь, заставят Вас замолчать в том случае, если им станет известно о Ваших действиях. К данному письму прилагаются все средства, которые были выплачены мне с Вашей стороны. Пожалуйста, обратите внимание на то, что наш контракт расторгнут. Прошу Вас никогда больше не обращаться ко мне по данному вопросу. Благодарю за понимание.

Артур Л. Браннинган, частный детектив

Прочитанное настолько сильно ошарашило Хейвен, что она пробежалась глазами по письму еще раз, испытывая полную уверенность в том, что она, должно быть, что-то неправильно прочла. Кусочки паззла начали складываться в цельную картину, лишившую ее дара речи.

Глаза Хейвен наполнились слезами, внутри у нее все рухнуло, когда она задержалась взглядом на дате, видневшейся в верхнем углу письма. 8 октября 1997 года – через несколько дней Мауру ДеМарко убили.

* * *

Сидя в окружении бесчисленного множества бумаг и папок, Винсент постукивал по столу ручкой. Работы становилось все больше и больше, однако ему никак не удавалось на ней сосредоточиться. Его внимание рассеивалось, его мысли и глаза возвращались к экрану стоявшего рядом с ним компьютера, на который поступало изображение с включенных в доме камер.

С тех пор, как Хейвен и Кармин вернулись из Блэкберна, прошло уже около двух недель, и эти дни, как казалось Винсенту, были одними из самых долгих в его жизни. В доме царила напряженность, всеобщее молчание действовало Винсенту на нервы. Сидя каждый вечер в своем кабинете, он наблюдал за тем, как его сын меряет шагами коридор и не решается к нему зайти. Теребя волосы, он что-то бормотал, ругая себя, и, несмотря на то, что Винсент не мог его слышать, он прекрасно понимал, что именно завладело мыслями Кармина.

Нажав на клавиатуре несколько кнопок, Винсент выбрал изображение с камеры, установленной в библиотеке. Он увидел Хейвен, свернувшуюся калачиком в кресле у окна. Она проводила там каждый вечер, в то время как его сын терзался в коридоре в нескольких футах от его двери. Хейвен сидела в темноте и смотрела в окно. С каждым днем она все больше и больше отстранялась от Кармина, однако у Винсента не было ни сил, ни энергии для того, чтобы выступать в качестве посредника.

La famiglia поглотила его. Ради них он лгал, обманывал, воровал и убивал, но, несмотря на это, существовала одна вещь, которой он гордился – он всегда был предан организации. Не взирая на то, что он был преступником, его всегда несколько утешала мысль о том, что он был человеком чести. В последнее время все это отошло на второй план, и они были прекрасно осведомлены об его поступках. Все они умели распознавать ложь.

И Винсент устал все время лгать.