Вечно - Дж. Дархауэр (2015)

– Не в этом суть, – ответил Кармин, поднимаясь на ноги. – Я принесу ей поесть что-нибудь посущественнее.

– Да, будьте так добры, Марта Стюарт, – пошутил Доминик. – И не забудь связать ей по дороге шарфик. И ботинки прихвати.

– Vaffanculo, – крикнул в ответ Кармин, покидая комнату.

Покачав головой, Доминик вновь развернулся к Хейвен.

– Парню не мешало бы расслабиться, а то его того гляди удар хватит.

– Он просто пытается помочь, – заступилась за него Хейвен. – Не подливай масла в огонь.

– Я понимаю, что он пытается помочь, но это не повод отказываться от сладостей во время Хэллоуина.

– Спасибо, – поблагодарила Хейвен, снимая с леденца обертку. – Я вспомнила о Хэллоуине только лишь тогда, когда увидела ребятишек, традиционно играющих в игру «Кошелек или жизнь».

Рассмеявшись, Доминик присел на подлокотник кресла.

– Эта забава называется «Неприятность или угощение».

– О, – удивилась Хейвен, смотря на детишек в костюмах. – Я не знала, поскольку никогда не принимала участия в подобном. У меня не было нормального детства.

– Нормальность – понятие относительное, – сказал Доминик. – К тому же, никогда не поздно поучаствовать в этом. Возможно, и мы как-нибудь этим займемся.

Хейвен улыбнулась, зная, что Доминик на самом деле поучаствовал бы в подобном.

– Я бы с удовольствием.

– Я очень рад тебя видеть. Я бы приехал раньше, но Тесс заставила меня пообещать, что сперва я предоставлю тебе некоторое время на выздоровление.

– Я тоже рада тебя видеть. Приятно вновь видеть лица друзей.

Доминик кивнул.

– Как у тебя дела? Должно быть, нелегко терять целый месяц жизни.

– Я жива, – ответила Хейвен. – Не всем так повезло.

– Николас… – едва слышно произнес Доминик. – Мне очень жаль. Он не заслужил подобного. Он был хорошим другом, всегда готов был поделиться какой-нибудь шуткой.

– Да, – на глаза Хейвен навернулись слезы, чувство вины не покидало ее. – Это так глупо, но я никак не могу перестать думать об его последней шутке. Он рассказывал мне ее, когда в него выстрелили, но он не успел рассказать ее до конца.

– Что это была за шутка?

– Что бывает одновременно черным, белым и красным?

Доминик рассмеялся.

– Это так похоже на Николаса. Пожалуй, это была его любимая шутка. Всякий раз, рассказывая эту шутку, он придумывал дурацкие ответы – вроде загорелого пингвина и зебры с ветрянкой. Но правильный ответ – газета. Она одновременно черная, белая и все, что в ней напечатано, можно прочесть.

– О, – обдумав ответ Доминика, Хейвен слегка рассмеялась. – Мне нравится эта шутка. Ловко придумано.

– Так и есть. И в том, что думаешь об этом, нет ничего глупого. Он счел бы за честь то, что люди запомнили его шутки, а, вместе с ними, и его самого, – сказал Доминик, поглаживая ее по голове. – Я рад, что ты встаешь и пытаешься двигаться. Все переживают за тебя, но я никогда не сомневался в том, что все будет в порядке.

– Мне бы такую уверенность.

– Как бы трудно это ни было, twinkle toes, ты не должна терять надежды. Помнишь, как-то я уже говорил тебе об этом? Я понимаю, что решение моего брата не сулит ничего хорошего, но я не могу поставить ему это в упрек. Если бы я оказался на его месте, то я сделал бы для Тесс то же самое. Я знаю, что и ты сама поступила бы точно так же. Поэтому, возможно, не только мне следует быть помягче с Кармином. Я уверен, что так или иначе вам удастся во всем разобраться, и, разумеется, все это не будет идеальным, но когда наша жизнь вообще была идеальной? Особенно, ваша.

– Ты прав.

– Мне пора возвращаться, – сказал Доминик, вставая. Обернувшись, он замер и прочистил горло. – Черт, а ты быстро, бро. Теперь ты напоминаешь мне старую-добрую Бетти Крокер.

– Я его не варил, идиот, – ответил Кармин, протягивая Хейвен тарелку овощного супа. – Я просто налил его.

– Что ж, ты потрудился на славу.